 20.03.2009 - Феноменология Эдмунда Гуссерля (1859–1938)1. Исследования Франца Брентано (1838–1917) Родоначальником этого направления мыслей явился католический священник Франц Брентано. Он любил философию и преподавал ее в Вюрцбурге и Вене. В противовес кантовскому критицизму Брентано выдвинул собственную метафизику, уходящую корнями в классический теизм католической схоластики (Дунс Скот). Ему не давал покоя вопрос о способе бытия Божия. Если Бог существует, то что, собственно, означает это “существует”? Бог – только представление, сформировавшееся в нашем уме? Или Он существует вне нашего сознания, в мире, как воплощение последнего, то есть как его высшее бытие? Тогда – где? В ходе тончайшего анализа Брентано обнаружил, что имеется нечто третье между субъективными представлениями и обычным существованием вещей (An-sich der Dinge): а именно, феномены. По мнению Брентано, представлениям не свойственна статичность (Inwendiges), они – всегда суть представления “о чем-то”. Они – результат осознания чего-то существующего, что “есть” или, точнее, что дается и представляется нам. Феномены нельзя свести к чисто субъективным актам, посредством которых мы вступаем в отношения с ними. Так Брентано выделяет целый самостоятельный мир сущего, который занимает промежуточное положение в обычной схеме «субъект – объект». В этом мире феноменов и “пребывает” Бог. Наше представление о Боге не поддается проверке на реальных объектах нашего опыта, но оно и не опирается на абстрактные общие понятия, такие, как “высшее благо”, “высшее сущее” и прочее. Брентано исследует понятие бытия в трудах Аристотеля, чтобы показать: Бог, в Которого верят, не является тем Богом, Которого мы хотим обрести на пути абстрагирования, вывести из полноты сущего. 2. Интенциональность сознания 1. Понятие интенциональности Лекции Брентано в Вене стал посещать Эдмунд Гуссерль (1884-86 гг.), который развил исследования Брентано и довел их до логического конца. (Гуссерлевская критика Декарта вращается в основном вокруг центрального принципа ego cogito. Декарт не делает различия между актом мысли и ее объектом.) Гуссерль берет термин "интенциональность" у Брентано, но включает в него новый смысл: он говорит не об интенциональном отношении, но об интенциональности сознания, причем интенциональность понимается в трансцендентальном эпистемологическом и онтологическом смысле. Интенциональный анализ сознания влечет за собой анализ темпоральных структур cogito. Если в "Идеях" Гуссерль наделял cogito характеристиками и аподиктичности, и адекватности, то теперь он настаивает на том, что аподиктичная очевидность ego cogito по причине имманентной темпоральности последнего не может выражать свой смысл и структуру совершенно исчерпывающе. 2. Интенционально-эйдетические связи Органом познания у Гуссерля выступает прежде всего сердце-сознание. Под влиянием переживаний сердце может придать сознания некоторое специфическое напряжение, в результате которого сознание приобретает интенциональность, т. е. направленность (лат. intentio – стремление). Сознание стремится найти соответствующий переживанию сердца объект в мире эйдосов. Устремившись к выбранному им эйдосу, сознание тем самым вступает с ним в связь. В ответ на это, тот начинает эйдетировать (отображаться) в сознании. Возникает интенционально-эйдетическая связь. В результате в сознании рождается феномен (психологический феномен сознания). Поскольку феномену не всегда соответствует свой реальный предмет в этом мире, Гуссерль тем самым провел резкую границу между физическими и психическими явлениями. Пример. Молодой человек и девушка на концерте симофонической музыки. Он воспринимает, он – нет. Что делают музыканты? Они готовят слушателей к воспринятию эйдоса произведения. 3. Очищение феноменов 1. Получение чистых форм сознания (гештальтов) Получение феноменов – это лишь первая ступень познавательного процесса. Потому что полученный в результате интенционально-эйдетической связи феномен может оказаться в моем сознании весьма далеким от исходного эйдоса. Требуется его очистить от всех чувственных, субъективных и других привходящих и случайных моментов. Такое очищение Гуссерль называет феноменологической (или эйдетической) редукцией. В результате редукции возникает чистый гештальт (ноэма), который и является завершением познавательного процесса. Этот предмет сознания был конституирован самим сознанием. 2. Феноменологическая редукция Как же можно выявить эйдосы (сущности вещей)? Это предлагается сделать при помощи специального метода – метода феноменологической редукции (лат. reductio – сведение, устранение), посредством которой обнаруживается искомый феномен. Этот метод есть по существу путь транса, на котором открывается чистое сознание, а весь мир превращается «просто» в явления моего сознания (феномены). Такой подход еще за много веков до Гуссерля предлагали блж. Августин (354–430) и Рене Декарт (1596–1650). С позиции транса в принципе возможны многие продолжения (в частности, путь онтологического реализма, который намечен в Кантовой вещи в себе). Гуссерль решает идти по пути, проторенному Платоном: его взор больше всего привлекает обнаруживающееся на фоне чистого сознания царство смыслов (эйдосов) – интуитивно-достоверных, вечных и непреходящих. Это несомненно новая сфера точного знания, которую открывает транс феноменологической редукции. Кант назвал ее трансцендентальной, ибо хотя она поднимается над явлениями, но существует как бы только ради явлений и их понимания. Это вечные и непреходящие лучи, весь смысл которых только в том, чтобы освещать поле явлений, понимать пространственно-временной мир. Феноменологическая редукция осуществляется в 2 этапа, каждый из которых представляет собой некоторый вид транса: 1) на этапе эйдетической редукции мы «заключаем в скобки (исключаем из рассмотрения) внешний мир», т. е. ставим под сомнение ценность исходного для многих наук протоверования в реальность внешнего мира. В деле осуществления эйдетической редукции важно преодолеть (путем транса) натуралистическую установку сознания, т. е. трактовку реальности и сознания как природного процесса, познаваемого в объективно-значимой форме. Следовать естественно-научному образцу, для которого только пространственно-временной телесный мир является природой, значит, по Гуссерлю, неизбежно натурализовать сознание[1]. При таком подходе к сознанию теряется из виду самое главное – межсубъектные связи, определяющие сущность сознания и недоступные для экспериментального исследования, на которое опираются фактуальные (эмпирические) науки. Уже Платон знал: для того, чтобы познать предмет, нужно отрешиться (редуцироваться) от того, что этот предмет якобы существует, нужно познавать эйдос этого предмета. Чтобы найти эйдос предмета, сознание должно быть очищено от всего, что не соответствует истине: обыденное, бытовое, психологическое, мифологическое и т. п. знание. Пока еще мы не открыли и не исследовали истину, нужно отказаться от всякого суждения – и это составляет смысл особого воздержания эпохэ (греч. εποχή – остановка, прекращение). Это понятие было введено главой древнегреческого скептицизма Пирроном и означало воздержание от суждения. В феноменологии Гуссерля оно тесно связано с его редукцией как процессом исключения, "вынесения за скобки" всех имеющихся в обыденном и научном сознании суждений о предмете, в т. ч. и вопроса о его реальном бытии, – ради создания предпосылки "усмотрения сущности" предмета. 2) Трансцендентальная редукция «заключает в скобки (исключает из рассмотрения) эмпирическое самосознание», т. е. ставит под сомнение протоверование в реальность Я как части реальности внешнего мира. Отныне "заключение в скобки" распространяется не только на мир, но и на сферу "душевного". Если эйдетическая редукция сводит привычный устойчивый мир к субъективности "души, которая сама составляет часть того мира, в котором она oбитaeт, то трансцендентальная редукция сводит уже очищенную субъективность к трансцендентальной, т. е. к той универсальной субъективности, которая конституирует мир и слой "душевного" в нем. 3. Первичность и самодостаточность сознания Все знание о предмете должно выводиться от самого сознания. Сами по себе материальные предметы, вещи для знания совсем не обязательны (только удобны). Знание конституируется сознанием, а не вещью. Феноменология конструирует цельности (гештальты), которые хотя и составлены фактически из отдельных частей, но по смыслу не состоят из них и поэтому из сложения дискретных друг другу частей вдруг появляется новый смысл, именно целое (гештальт), чего не содержалось раньше ни в одной части. 4. Феноменология как методика выявления сущностных структур сознания 1. Поиск научной строгости В отличие от Платона, здесь сущности принадлежат не “миру идей”, а самому сознанию. Феноменология развивалась Гуссерлем как наука о сущностных структурах сознания . Основной метод при этом – отслеживание корреляции между интенциональными актами (noesis) и их объективными референтами (noema) – должен был прояснить что представляют собой феномены всей области фактического. Ведь именно эта область служит исследовательским материалом для эмпирических наук, так что ее можно было воспринимать как полигон для прояснения всех научных интерпретаций. Таким образом, главный мотив феноменологии на первом этапе ее развития был – поиск научной строгости, закономерно приводящий к абсолютно радикальной философии. В качестве начала, обладающим характеристиками беспредпосылочности и самоочевидности, Декарт понимает сферу врожденных идей сознания (cogito), а Гуссерль, принимая кантовскую терминологию, – сферу трансцендентальной субъективности, конституирующей априорные сущности. 2. Смена установки: поворот ума внутрь Гуссерль вновь обосновывает необходимость картезианского поворота к ego cogito как к последней и аподиктичной почве для суждений, на которой должна быть построена радикальная философия. Опыт cogito может быть схвачен только рефлективно, при обращении сознания на себя самого, т. е. при смене естественной установки на собственно феноменологическую, включающей в себя воздержание от суждений и трансцендентальную редукцию. 3. Царство непредвзятого внимания Т. обр., не надо отрицать этот мир, не надо говорить, что внешнего мира не существует, что науки не существует – это лишь другое проявление натуралистической установки. Говоря, к примеру, что внешнего мира не существует, я тем самым уже утверждаю некоторую истину. Говоря, что «вне моего сознания ничего нет», я утверждаю, что вне моего сознания есть, нечто, которое я именую несуществующим. Это уже некое суждение, с которым нужно бороться. Поэтому мы воздерживаемся от суждения. Не так, как скептики, которые говорили: я не знаю, есть боги или нет богов, есть причинность или нет причинности. Воздерживаясь от суждения, феноменолог просто не принимает все эти вопросы во внимание. Тем самым мы избавляемся от реального [эмпирического] Я. – Важно только непредвзятое внимание. 4. Царство чистого сознания От реального [эмпирического] субъекта мы восходим к идеальному субъекту, и получаем чистое сознание. Это то, что получается в результате трансцендентально-феноменологической редукции, окончательный ее результат – мы избавились от всего внешнего, избавились от накопленного нами знания и взошли к чистому Я. Это чистое Я включает в себя только лишь феномены, только формы, без всякого содержания. Содержание мы отбросили вместе с внешним миром и с психологической наполненностью обыденного сознания. Гуссерль дает чистейшую форму трансцендентализма. 5. Сознание как проявитель объекта Благодаря принципу феноменологической редукции, т. е. воздержанию (эпохе) от веры в реальность окружающего мира, мы созерцаем эйдос мира, его идеальную ценность. С этой точки зрения редукция является эйдетической. Поскольку феномен проявляется только в сознании и только посредством акта со-знания, т. е. сознание субъекта определяет положение вещей в реальности, редукция является также и трансцендентальной. Вместе с тем в отличие от кантовской трактовки сознания как создающего объект, Э. Гуссерль считает, что сознание лишь проявляет объект во мне, и больше ничего. В двойном – эйдетическом и трансцендентальном – измерении феномен, равно как и его явленность сознанию, представляет собой нечто абсолютное – сущность вещи, ее бытие. Так Гуссерль заново открывает Платоновы идеи. 6. Легко ли быть внутри? Не есть ли “чистое сознание” – пустое сознание. в том смысле, какой мы вкладываем в словосочетания «пустое зеркало» или «пустой желудок». Но оказывается, сознание ни на мгновение не оказывается оторванным от бытия. Не бывает никакого “пустого” сознания, противостоящего объектам, которыми оно заполняло бы свою пустоту. Сознание – всегда «сознание о» чем-то. И даже если, исходя из методических соображений, “очистить” сознание от внешней действительности, оно не перестанет воображать “внешнюю” действительность: внешний мир мира внутреннего. У сознания нет никакого “внутри”; оно – “вовне” себя самого. Погрузившись в сознание достаточно глубоко, ты неожиданно опять оказываешься снаружи, попадаешь к вещам – тебя к ним “вышвыривает”. 7. Как трансцендентные объекты могут обнаруживаться в сознании и познаваться? Перед феноменологией как перед трансцендентальной теорией познания стоит задача: исследовать трансцендентальные структуры субъективности, внутри которых осуществляется восприятие объектов. Поэтому вместо того, чтобы спрашивать вслед за Декартом, как, исходя из внутреннего опыта сознания можно утверждать существование внешних объектов, Гуссерль спрашивает: каким образом объекты, обладающие характеристикой трансцендентных, могут обнаруживаться в сознании и познаваться. Ответ на этот вопрос предполагает описание трансценденции в качестве феномена, наличествующего в сознании, и доступного посредством феноменологической редукции. Разрабатывая свой строго субъективный философский метод, Гуссерль, как и Декарт, стремится найти в сфере "чистой субъективности" возможности, при которых результаты познавательной деятельности субъекта могли бы получить значение "объективно ценных". Несмотря на то, что он отвергает метафизические построения Декарта, он принимает тот картезианский принцип, что знание прочно связано с бытием. Внутри трансцендентально редуцированного сознания, указывает Гуссерль, при помощи особого рода абстракции можно провести дальнейшую редукцию к строго солипсическому субъективизму посредством исключения всех имплицитных отношений к другим ego. После такого рода редукции феноменальный мир рассматривается Гуссерлем как принадлежащий исключительно собственному сознанию размышляющего. Этот мир Гуссерль называет имманентной трансценденцией. При редукции к имманентной трансценденции, согласно Гуссерлю, медитирующий необходимо искажает свою сознательную жизнь. Учитывая, что опыт личного мира предполагает опыт внешнего общественного мира, в котором существуют другие ego, мы можем сказать, что некоторые объекты подразумевают значение "объективной трансцендентности", т. е. подразумевают нашу уверенность в существовании других ego, для которых мир природы, культуры и социальности является идентичным. Гуссерль не устанавливает существование других ego по аналогии. Посредством анализа внутренней жизни сознания Гуссерль открывает особый модус представленности Другого и называет этот род социального сознания трансцендентальной интерсубъективностью. Таким образом, трансцендентальная интерсубъективность становится тем путем, который приводит к объективной внешней реальности. Тема интерсубъективности у Гуссерля является в своем роде интерпретацией онтологического аргумента: феноменологический анализ самосознания приводит к объективному миру других ego, в то время как у Декарта самосознание включает в себя идею Бога и зависит от его существования . 5. Обсуждение 1. Интуиция Признаком интенциональности обладают все виды сознания, при этом не только мысли и восприятия, но и желания, эмоции, импульсы и т.п. Согласно Гуссерлю, восприятие всегда есть восприятие чего-либо, например вещи; а акт суждения есть суждение о каком-либо содержании. Поэтому во всяком актуальном cogito «взгляд», лучами расходящийся от чистого «Я», направляется на предмет соответствующего коррелята сознания, на вещь, содержание. Сознание выполняет роль основания, на котором «формируются», «творятся», созидаются исходные смысловые структуры всех форм человеческой активности. Тем самым с помощью сознания «рождается», «творится» все, но само сознание целостно, неразложимо, и его нельзя пытаться к чему-то редуцировать, чтобы описать или понять. Человеческое сознание при таком подходе невыводимо из реальных процессов. Мы не можем абстрагироваться от того факта, что все данное нам дано через сознание. (мотивы феноменализма). Сознание, по его учению, самодостаточно, и благодаря его деятельности нам открывается единственное абсолютное бытие. Поэтому феномен сознания (или просто феномен) – это и есть искомый эйдос. 2. Познание как выработка представления об идеальных связях Т. обр., истина в феноменологической концепции – это и есть объективное представление об идеальных связях, которое получается на основе множества впечатлений о предмете путем очищения (редукции) их от всего обусловленного психологического материала: субъективного, социального, бытового и т. д. Идеальное («эйдетическое», по Гуссерлю), всеобщее содержание сознания представляет собой особый род объективного бытия – бытия феноменов, эйдосов. Они бестелесны и существуют транс-персонально. 3. Вторичная рационализация сознания В законченной форме учение о способности познания идей появилось лишь у Гуссерля, воскресившего учение Платона. Если назвать эту способность ума «идеацией», то можно сказать, что в ней перед нами предстает уже вторичная рационализация бытия. Мы познаем «идеи» всегда на эмпирическом материале, но бытие, познаваемое на эмпирическом материале, существенно, однако, отлично от того, что открывается нам в сфере «идей» или «смыслов». Мы должны поэтому признать 2 разных объекта в познании – первый обнимает всю сферу опыта, второй, исходя из данных опыта, ведет нас в сферу идей, неизменных, идеальных реальностей. Это раздвоение самой реальности заставляет нас признать наличность 2-х различных познавательных процессов в нашем разуме – и именно потому мы рядом с первичной рационализацией опыта должны признать новую форму рационализации того бытия, которое мы познали в опыте. Действительно, рядом с эмпирическим знанием у нас рождается знание идеальной стороны в бытии. Предмет познания остается одним и тем же – но в итоге вторичной рационализации перед нами открывается в предмете познания особая сфера неизменного, идеального бытия. (о. Василий Зеньковский, ОХФ, с.30). Мы имеем дело таким образом с новой функцией разума – вторичная рационализация осуществляется тем же разумом, что и первичная, но благодаря действию новой функции разума («идеации»). В порядке той же вторичной рационализации мы не только восходим к открытию идеальной сферы, но нам открываются также внутренние соотношения и связи идей между собой. Эти связи свидетельствуют о диалектической структуре в мире идей, и исследование и установление диалектических соотношений в сфере идей (сам Гуссерль не входил в эту тему, между тем феноменологическая редукция не может быть отделена от исследований диалектических соотношений в сфере идей. Гуссерль должен быть восполняем всем тем, что развивал Гегель) составляет главную задачу философии. Не в идеации ли и надо видеть главную силу разума? 4. Гештальтпсихология На основе такого направления мыслей уже в 20-х годы XX века появляется гештальтпсихология. Гештальт (нем. Gestalt – форма, фигура, образ) – это целостная форма, структура, принцип целостности в качестве основы при исследовании сложных психических явлений. В противоположность ассоциативной психологии гештальтпсихология подчеркивала целостный и структурный характер психических образований, опираясь на представление о «гештальткачестве» как свойстве целого, которое сохраняется и при изменении его частей. Напр., мелодия, проигрываемая в разных тональностях или представленная в различных гармонизациях (узкой, широкой), остается одним и тем же гештальтом. Первичными и основными элементами психики считает не ощущения, а именно психические структуры, целостные образования – гештальты. Их формирование подчиняется внутренне присущей психике способности образовывать простые, симметричные, замкнутые фигуры. «И если один и тот же объект будет дан в других модусах, если он дан в воображении, воспоминании или как репродукция, то все его интенциональные формы воспроизводятся вновь, хотя характер их изменится по сравнению с тем, чем они были в восприятии, для того, чтобы соответствовать новым модусам. То же самое остается верным для любого рода психических переживаний. Суждение, оценка, стремление – они также суть не пустое обладание в сознании соответствующими суждениями, ценностями, целями и средствами, но подобным образом суть переживания, состоящие из интенционального потока, каждое – в соответствии со своим устойчивым типом». (Гуссерль, «Феноменология»). 5. Видеть мир как он есть Пафос Гуссерля состоит в том, что объективное знание существует не для мудрости (решение Востока), не для техники (решение современной Европы). Оно самоценно, устанавливает и описывает то, что есть на самом деле, без фантазий и домыслов; оно не предписывает, не проповедует, не оценивает. Поэтому единственной дисциплиной, способной сделать философию строгой и точной наукой, является, по мнению Гуссерля, его феноменология Опубликовано на сайте: http://intencia.ru Прямая ссылка: http://intencia.ru/index.php?name=FAQ&op=view&id=13 |