 26.09.2009 - НУМЕНИЙ (Novigys) (2-я пол. 2 в. н. э.)Философ-платоник пифагорейской ориентации.Биографических сведений о нем практически нет. Родился в Апамее (Сирия). Часто упоминается вместе с Кронием, который, как и Нумений, толковал Гомера. Сочинения: «О благе» в 6 книгах (фрг. 1—22 Des Places: 1-я кн.— бестелесность подлинного бытия, блага и бога, в чем различные религии согласны с учением Платона; 2-я кн.— определение блага; 3—4 кн.— аллегорическое изложение блага в Ветхом Завете (фрг. 1с, 9) и Новом Завете (фрг. 10); 5—6 кн.— бытие в его отношении ко второму и третьему богу); «О расхождении академиков с Платоном» (фрг. 24—28); «О сокровенном учении Платона» (фрг. 23); «О нетленности души» (фрг. 29 и, вероятно, 30—35); Ориген упоминает названия сочинений Нумения «Удод», «О числах», «О месте» (фрг. 1с), о которых больше ничего не известно. Показывая, что представители академического скепсиса отошли от учения Платона, Нумений развивает тенденцию, начатую в платонизме Антиохом Аскалонским, противопоставившим Древней Академии скептическую (в противоположность своему учителю Филону из Ларисы, который утверждал единство в истории самой Академии — Cic. Acad. 113—43; И 11,12,16,17) и призвавшим вернуться к учению древних (т. е. академиков и к самому Платону). Восхищение Нумения вызывают Пифагор и Сократ, подлинным наследником которых был Платон (фрг. 24). Нумений приписывает Сократу учение Ксенократа о трех богах (фрг. 24, 51—53), которое саморазвивает в сочинении «О благе». Подлинное благо нельзя представить на основе чувственных вещей, оно совпадает с бытием как таковым (то ov), к которому как к предмету высшей науки мы восходим благодар5 занятиям математикой (фрг. 2). Оно — ни тело, ни материя (фрг. 4); будучи изъято из сферы времени, оно вечно, устойчиво, тождественно (фрг. 5); как подлинное бытие благо умопостигаемо (фрг. 7), и именно с ним соотносится первый 6oг Сущий ( ветхозаветной Книги Исхода 3,14 — фрг. 13,4) чья неподвижность есть некое исходно присущее ему движе ние (ср. Arist. Met. L 7, 1072 а 26 — первопродвигателя), благодаря которому космос получает свой поря док, вечность своего пребывания и спасение во всех своих час тях (фрг. 15). Этот высший бог есть ум — причина бытия: идей, и именно как таковой он оказывается благом (фрг. 16] а в качестве блага — единым (фрг. 19,12—13). Первый бог -царь, стоящий выше любой деятельности (фрг. 12); ему подражает второй бог — благой демиург: как первый бог есть причина бытия, так второй — становления. Второй бог — всецело созерцателен: в созерцании он создает и свой собственный вид-идею, и здешний космос — подобие тамошнего (фрг. 16). Поэтому он равно связан с умопостигаемым, к которому он обращен, и с чувственно воспринимаемым, которое он создает, сочетавшись с материей-диадой: придав ей единство и связав ее гармонией (фрг. 18, 8), он сам разделяется ею, забывает об умопостигаемом, забывает о себе самом и так оказывается третьим богом, хотя по существу второй бог (мировая душа) и третий бог (одушевленный ею космос) — суть один бог (фрг. 11). Этих трех богов Нумений называет «отец-создатель-создание» или «дед-сын-внук» (фрг. 21). Находящиеся в этом мире разумные и ощущающие (но не растительные) души — бессмертны (фрг. 4а), причем наша душа, происходящая от неделимой монады и делимой неопределенной двоицы (фрг. 39), имеет две части: разумную и неразумную; вмещая все уровни бытия, душа связана с ними в своих перевоплощениях (фрг. 41). Толкуя гомеровский текст о пещере нимф (Одиссея XIII 109— 113), Нумений излагает пифагорейскую концепцию, согласно которой души, сходящие в этот мир, пребывают в воде, поскольку она изначально одушевлена богом, и в связи с этим ссылается на Книгу Бытия 1, 2 («И Дух Божий носился над водою»). Души опускаются в этот мир с зодиакального круга через тропик Рака и возвращаются через тропик Козерога (фрг 34). Зодиак — центр мира, находящийся между небом и землей, где находятся судьи, определяющие души либо на небо, либо под землю в тамошние реки (фрг. 35). Поэтому странствия Одиссея, которые должны были закончиться среди народа, не знающего моря (не знакомого с веслом), символизируют душу, прошедшую череду рождений и освободившуюся от материи (фрг. 33). Противостояние лучших душ, опекаемых Афиной, худшим, неизбежно падающим в сферу рождения, Нумений усматривал в платоновском мифе об Атлантиде, в конце концов погрузившейся в воду (фрг. 37). Нумений относится к той части средних платоников, которые считали необходимым осмыслить языческий платонизм на фоне иудео-христианского монотеизма (ср. Кельса) и восточных религий (брахманизма, митраизма, зороастризма, египетских религиозных представлений). Но Нумений обращается к Востоку не ради создания некоей синкретической философии, а.ради противопоставления христианскому откровению учений, данных в откровении древнейшим народам, которые были ближе к богам (ср. Платон. Филеб 16с): именно эти учения предание донесло до Пифагора и Платона, которого, согласно Евсевию, Нумений называет «Моисеем, говорящим по-аттически» (фрг. 8,13), и чьим верным адептом он остается. Фрагм.: Thedinga F. De Numenio philosopho platonico. Bonn, 1875; Lee-mans E. A. Studie over den Wijsgeer Numenius van Apamea met Uitgave der Fragmenten. Brux., 1937; Numenius, Fragments, texte et. et trad, par Ed. des Places. P., 1973. Лит.:ЛосевА. Ф. История античной эстетики. Поздний эллинизм. М, 1980, с. 132—134, 740; DoddsE. R. Numenius and Ammonius.— Les Sources de Plotin. Dix Exposes et Discussions. &ndoeuvres—Gen., 1960, p. 1—62; WaszinkJ. H. Porphyrios und Numenius.— Die Philbsophie des Neuplatonismus, hrsg. von C. Zintzen. Darmstadt, 1977, S. 167—207; Dillon J. The Middle Platonists. L., 1977, 2ed., 1996, p. 361-379; FredeM. Numenius, ANRWII, 36, 2, 1987, p. 1034-1075; AlkK. Wfelt-flucht und Weltbejahung. Zur Frage des Dualismus bei Plutarch, Nume-aios, Plotin. Mainz—Stuttg., 1993. Ю. А. Шичалин Опубликовано на сайте: http://intencia.ru Прямая ссылка: http://intencia.ru/index.php?name=Filosof&op=view&id=195 |