 22.03.2009 - Пиррон (360–270 гг. до Р.Х.)Греческий философ, основатель античного скептицизмаУчился у софиста Брисона из Гераклеи (близкого к Мегарской школе), потом у демокритовца Анаксарха из Аб-дер, вместе с которым участвовал в восточном походе Алекеандра Македонского и «общался» с индийскими гимносо-фистами и персидскими магами (Diog. L. IX 61). Первым из греческих мыслителей провозгласил эпохе («воздержание от суждений») основным методом философии. Не писал философских «трактатов»; термины «пирроновский» и «скептический» употреблялись скептиками римской эпохи как синонимы (Sext. Pyrrh. Hyp. 1, 7), отсюда трудности реконструкции первоначального учения Пиррона и его дифференциации от неоскептической традиции Энесидема — Секста Эмпирика. В целом для последней более характерна логико-гносеологическая, для Пиррона — морально-психологическая ориентация. Он воздерживался от любых суждений, поскольку у него были сомнения в познаваемости мира. Будучи последовательным философом, он стремился во всей своей жизни быть сторонником этого учения. Пиррон ни от чего не удалялся, ничего не сторонился, не избегал никакой опасности, ни в чем не подвергаясь ощущению опасности; его уберегали следовавшие за ним друзья. Это довольно-таки смелое высказывание, потому что оно противоречит сути скептической философии. Вначале Пиррон занимался живописью, сохранилась картина, написанная довольно посредственно. Жил в уединении, редко показываясь даже домашним. Жители Элиды его уважали за ум и избрали верховным жрецом. Это вызывает некоторые раздумья. Опять же непонятно, как человек, будучи экстравагантным и убежденным скептиком, мог стать верховным жрецом. Более того – ради него постановили освободить от податей всех философов. Не раз он уходил из дому, никому ничего не сказав, и бродил с кем попало. Однажды его друг Анаксарх попал в болото, Пиррон прошел мимо, не подав руки. Все его бранили, но Анаксарх восхвалял. Он жил со своей сестрой, повивальной бабкой, носил на базар продавать кур и поросят. Когда Пиррон плыл на корабле и вместе со своими спутниками попал в бурю, то все стали паниковать, лишь один Пиррон, указав на корабельную свинью, которая безмятежно хлебала из своего корыта, сказал, что именно так надо вести себя истинному философу. Подобно Эпикуру, Пиррон искал секрет счастья, понимая его как свободу от оков мира. Признав, что чувства не дают подлинной картины бытия, а разум не способен давать неоспоримые доказательства, скептики возвели сомнение в принципы, полностью отрицая объективную ценность любого теоретического утверждения. Они считали, что мы обречены жить одними “мнениями”, что нет рационального критерия, который был бы достаточно прочным фундаментом мировоззрения. В этом бесспорная заслуга пирронистов в истории мысли. Пиррон считал достоверными ощущения (если нечто кажется горьким или сладким, то соответствующее утверждение будет истинным). Заблуждение возникает, когда от явления мы пытаемся перейти к его основе, сущности. Однако всякому утверждению о предмете (его сущности) может быть с равным правом противопоставлено противоречащее ему утверждение. Надо воздерживаться (эпохе) от окончательных суждений. (скептицизм). Пиррон довел свои сомнения до предела, до максимально мыслимой границы. Невозможны ни представления, ни понятия. Требованием воздержания от суждений мы утверждаем, что инстанция, которая утверждает или отказывается утверждать какое-то суждение, не является умственной, не ум это делает. А делает это воля. Получается, представления я приобретаю, умственные понятия я с помощью образования (истинные или неистинные – другое дело) получаю, а утверждает или отрицает суждения воля. Суждения – это оценки, в этом смысле любое суждение – оценка, суд. Поэтому функция суждения – не умственная, а волевая. Вера в Бога тоже является тоже волевой функцией. «Бог есть» – это уже суждение, притом неочевидное, потому что Бога никто не видел, но воля фиксирует необходимость бытия Бога. Не является ли установка «не производить суждение» – сама по себе уже суждением… Не получится ли: «я отказываюсь от суждений; даже отказываюсь от того суждения, чтобы отказываться от суждений»… Наиболее аутентичное изложение основ пирроновского скепсиса — свидетельство Аристокла (у Евсевия, Рг. Ей. XVI18, 1—4 = Пиррон, test. 53 Decleva Caizzi), цитирующего Тимо-на из Флиунта. Для достижения счастья (эвдемонии) необходимо задаться тремя вопросами: Каковы вещи по природе? Как мы должны к ним относиться? Что для нас из этого проистекает? Ответы: Вещи не- или без-различны , неустойчивы и не допускают о себе определенного суждения ; наши ощущения и представления о них не могут считаться ни истинными, ни ложными. Поэтому надо освободиться от всех субъективных представлений, «не склоняться» ни к утверждению, ни к отрицанию, оставаться «непоколебимыми» и обо всем рассуждать: «это ничуть не более так, чем не так», или «это и так, и не так», или «это ни так, ни не так». 3) Из такого отношения к ве-шам проистекают сначала афасия (состояние, при котором о вещах «нечего больше сказать»), а затем атараксия — безмятежность; в некоторых свидетельствах также апатия и «тишина». Скептическое сомнение у Пиррона не самоцель, а средство обретения душевного покоя. Индифферентизм и девальвация всех конвенциональных ценностей человеческого существования, понимаемые как избавление от «бредового наваждения», не ведут при этом ни к отшельничеству, ни (как у киников) к социальному аутсайдерству или эпатированию обывателей (Пиррон принимает должность верховного жреца и удостаивается бронзовой статуи за заслуги перед городом). Абсолютная автономия личности и полный отказ от желаний, «первейшего из всех зол» (test. 65), подавление всех эмоций (особенно страха и боли) доводится до преодоления инстинкта самосохранения: смерть «ничуть не более» страшна, чем жизнь. Ближайшими учениками Пиррона были Тимон из Флиунта, Гекатей Аб-дерский и учитель Эпикура Навсифан. Формальное влияние он оказал на скепсис Средней Академии (Аркесилай). Свидетельства: Pirrone, Testimonialize, a cura di F. Decleva Caizzi. Napoli, 1981 (с. 17—26 библ.) (тексты, итал. пер. и комм.); Long А. А., SedleyD. N. The Hellenistic Philosophers. Cambr., 1987, v. 1, p. 13—24, v. 2, p. 1-17. Лит.: Robin L. Pyrrhon et le scepticisme grec. P., 1944 (repr. N. Y, 1980); FlintoffE. Pyriho and India.— «Phronesis» 25, 1980, p. 88-108; Stopper M. R. Schizzi pirroniani.— Там же. 28, 1983, p. 265—97; RealeG. Ipotesi per una rilettura della fflosofia di Pirrone di Elide.— Giannantoni G. (ed.). Lo scetticismo antico. Napoli, 1981, vol. 1,243—-336; Ausland H. W. On the Moral Origin of the Pyrrhonian Philosophy.— «Elenchos» 10, 1989, p. 359—434; BettR. Aristocles on Timon on Pyrrho: the text, its logic, and its credibility.— «Oxford Studies in Ancient Philosophy», 12, 1994, p. 137—181; Brunschwig J. Once Again on Eusebius on Aristocles on Timon on Pyrrho.— Он же. Papers in Hellenistic Philosophy. Cambr., 1994, p. 190-211; Hankinson R. J. The Sceptics. L.-N. Y., 1995. А. В. Лебедев Опубликовано на сайте: http://intencia.ru Прямая ссылка: http://intencia.ru/index.php?name=Pages&op=view&id=126 |