Интенция | Все о философии

22.03.2009 - Посидоний (135–51 до н. э.)

Ученик Панеция, крупнейший представитель Средней Стой и наиболее универсальный представитель стоицизма наряду с Хрисиппом.

titleВ ранней молодости учился в Афинах у Панагия. Впоследствии переехал на Родос и открыл свою школу, популярную у молодых римлян (Посидония посещали Цицерон и Помпей).

Панеций, как и прочие философы-греки, относился к народным верованиям пренебрежительно, а его друг историк Полибий открыто заявлял, что религия создана для того, чтобы держать толпу в повиновении. Римляне же не могли отмахнуться от этой проблемы. Им нужно было ясное и последовательное ее разрешение. Поэтому, когда ученик Панеция Посидоний из Апамеи предпринял реформу Стои, снова сблизив ее с религией, у него нашлось больше последователей, чем у всех других мыслителей того времени. Именно Посидоний стал основоположником религиозного стоицизма. Жители Родоса, где поселился философ, гордились им. Слава о Посидонии гремела по всем эллинским городам. На остров отовсюду съезжались люди послушать его лекции. Среди них были и известные политики (Помпей, Цицерон). На многих производило впечатление, что столь ученый человек защищает идеи Бога и бессмертия.

Источником идей Посидония была интуиция высшего духовного Бытия, которое пребывает за видимостью преходящего. Но это Бытие, в отличие от нирваны буддистов, связано с материей. Вслед за Платоном Посидоний считал Вселенную целостным организмом, «живым, разумным, одушевленным и умопостижимым». Она насквозь пронизана “жизненной силой” Божества, или “огненной пневмой” Мировой Души. Как Бог является внутренней сущностью Космоса, так и дух человека есть посланец Логоса, гость из нездешних сфер в царстве природы. Он родствен всемирному Духу и лишь временно связан с телом. Человек познает и Сущее, и Вселенную именно в силу своей причастности им обоим.

У Посидония космическая иерархия существ подчинена закону круговорота, и в этом философ остался истинным сыном язычества. Стремясь соединить науку и религию, Посидоний сохранил в своей системе и древний миф о мировых циклах. Динамика вселенского вращения, по мнению философа, всецело зависит от Божества, Которое одновременно его Судьба. «Судьба, – говорит Посидоний, – это непрерывная цепь причин сущего, или Разум, согласно которому управляется мироздание». Рок действует с помощью закона всеобщей симпатии, т. е. взаимосвязи всех частей Космоса. Поскольку же она охватывает каждый уровень бытия, то движение небесных тел должно сказываться на событиях, происходящих на земле. Отсюда оставался один шаг до признания астрологии, шаг, который Посидоний и сделал. Учением о “симпатии” он оправдывал демонологию, ворожбу и искусство предсказания. На счастье он смотрел как на дар светил и Рока. Людям предлагалось верить в свою звезду и не расставаться с талисманами. В авгуров больше не верили, зато верили в магию и гороскопы.

Те 10 веков, которые, согласно Сивилле, начались с Троянской войны, истекли в 83 г. до Р.Х. Для римлян это означало конец человеческого рода, последний акт драмы, предначертанной вечными звездами. Надвигалась ночь. Те, кто прежде уповал на государство, теперь опускали руки, теряя интерес к жизни. Участились случаи самоубийств. Последователям Эпикура и Панеция смерть сулила покой небытия. Цицерон откровенно высказывался в этом же духе. Если раньше римляне видели смысл жизни в исполнении гражданских обязанностей, то теперь такой взгляд перестал их удовлетворять. Человек как бы обретал наконец самого себя, все чаще задумываясь над собственной судьбой и ее значением. Откуда я пришел, для чего я живу, куда иду, что ждет меня после смерти?



Новый, индивидуальный характер веры требовал и новых форм общности. Повсеместно стали множиться чуждые политике братства, союзы, тайные клубы, которые сближали людей теснее, чем государство и национальность. Одной из характерных особенностей возникающих по всей империи союзов явилось почитание восточных божеств. Люди Запада объединились вокруг богов, чтимых в Сирии и Египте, Фригии и Персии, наделяя их новыми именами. Приверженцы Митры собирались на молитву в подземельях и пещерных храмах. Стены их украшали знаки Зодиака и космические символы. Кульминацией богослужения был момент, когда отдергивалась завеса и «братья» созерцали статую Митры; как правило, его изображали в момент заклания им гигантского быка. Римские солдаты охотно прибегали к покровительству этого могучего Бога, и возвращаясь из походов, заносили семена митраизма во все уголки империи.

Час стоицизма пробил. Теперь именно в творчестве Посидония стоицизм переходит от стоического просветительства через посредство платонизма к неоплатонизму. Посидоний оказал на философию, поэзию, риторику и историографию в период до неоплатоников огромнейшее влияние. Будучи первоклассным ученым и мыслителем, он осуществил переход античной философии от раннего эллинизма к позднему. – Диапазон и тематика фил. работ Посидония весьма обширны. Вопросы фил. антропологии Посидоний трактовал в сочинении «Увещание», где доказывал главенство в человеке философского ума. Несколько трактатов Посидония, посвященных вопросам религии, были использованы Цицероном, Варроном и Секстом Эмпириком, а его комментарии на платоновского «Тимея» излагали его космологические воззрения. Трактат «О метеорах» лег в основу ошибочно приписанного Аристотелю, но возникшего не ранее I в. до н.э. трактата «О мире». Посидонию принадлежат также группы трактатов по вопросам этики и психологии, физ. географии, истории, риторики. – Весьма значительны широта тематики всех этих работ, исследовательский интерес к природе и зоркая наблюдательность. Посидоний испытывает влияние мистики и мистических настроений, образ его мыслей – спекулятивный, но сквозь него всюду просвечивает вполне эмпирическая точка зрения. Именно с этой т. зр. Посидоний обсуждал вопросы о размерах Земли, о климатических поясах, о приливах и отливах, материках, реках и горах, о движении Океана, землетрясениях, о глубине Сардинского моря, об италийских рудниках и т.п.

Над всем пестрым многообразием действительности во всех ее обнаружениях господствует принцип причинности, в мире первое – Зевс, второе – природа, а третье – закон природы. Мир есть видоизменение единого Божества и мыслится как шаровидное, божественное, огненное, целесообразно живущее и движущееся дыхание, или как огненная «пневма». Пневма эта образует, как у Платона, мир «идей» и «чисел». Из этой огненной пневмы расходятся по всему миру отдельные огненные зародыши всех вещей, «семенные логосы», которые определяют каждую отдельную вещь и по ее материи, и по ее смыслу. Божество – мыслящее огненное дыхание – не имеет никакого образа, но может превращаться во что Оно хочет и все делать Себе подобным. Богов существует множество, но, согласно Посидонию, необходимо отличать богов истинных от возникших в человеческом воображении – либо в силу суеверия, либо в силу обожествления великих людей. И в том и в другом случае боги представляются в виде огненной “пневмы”, или Мирового Огня, который переходит в платоническое царство идей и чисел, и, т. обр., первоначальное натуралистическое воззрение превращается в платоновское идеалистическое. Во всяком случае, для Посидония характерна эта тенденция к сближению натурализма и материализма стоических воззрений с идеализмом, переходящим в идеализм платоновского типа. Впоследствии этот идеализм станет неоплатонизмом и оформится в учении Плотина.



В учении самого Посидония это сближение натурализма с идеализмом имеет несомненные черты эклектизма, присущего всей греческой философии этого периода. Но в этом эклектичном соединении платоновские “идеи” уже не только запредельны и занебесны, а огненная “пневма” становится теплым дыханием, которым дышит человек и вся природа. Так как душа воспринимает не телесные формы, она должна быть нетелесной – подобно тому, как глаз, чтобы видеть, должен быть чувствителен к свету, а ухо, чтобы слышать, – чувствительно к звуку. Но та же душа есть, согласно Посидонию, тонкое огненное дыхание и способна рассеиваться в воздухе. – Учение Посидония о пневматических эманациях и о семенных логосах подрывало основы платоновского дуализма.

Провидение рассматривается и как закон природы, и как воля в человеке. Воля в нем – его “господствующее”, его “ведущее”, а потому не только условие, но и залог его свободы. Основывается воля на разуме. Судьба всемогуща, но не владеет никаким неодолимым оружием против человека. Напротив, таким оружием против судьбы владеет знающий и добродетельный мудрец. Условие свободы человека от всевластия судьбы – длительное и тщательное воспитание.

В философии Посидония элементы платонизма соединяются с чертами пифагореизма. Это соединение сказывается особенно в его учении о переселении и перевоплощении душ. Во вселенной совершается круговращение рождений, а также периодических мировых пожаров. По учению Посидония, душа, покинув тело, переходит в надлунный мир. В нем она сначала очищается от земной скверны, а затем подымается в высшие сферы. Здесь она в согласии со своей природой созерцает идеи и блаженствует – вплоть до воспламенения мира. Воспламеневший мир вновь разделяется на сферы, в которых душа находит себе очередное тело и поселяется в нем. – Человек есть единство души и тела, а дух – Бог, гостящий в человеке. Однако и тело – эманация божественной «пневмы». Бессмертная пламенная душа все время находится в движении: поднимаясь в небо, она освобождается от тела и пребывает там в области Света. Душам присуще, согласно Посидонию, бестелесное предсуществование. Единое огненное начало пронизывает все вещи в мире, так что все находится во всем. Воззрение это обосновывало в глазах Посидония мантику (искусство прорицания).

Опираясь на то, что все явления природы и общества обнимаются одним законом, можно предсказывать все явления будущего и использовать для той же цели наблюдения над конфигурациями небесных светил. Так обосновывается у Посидония не только мантика, но и астрология, возможность составлять гороскопы, “читать” по звездному небу предсказания о будущих судьбах людей. – Все эти представления тесно связываются с учением о демонах, кот. превращается у Посидония в предмет фил. исследования, в область применения лог. определений и классификации. Через область демонического происходит непрерывный переход от мира человеческого к миру божественному, от богов видимых к богам невидимым. Четкое разграничение отдельных областей не исключает господствующей всюду текучести и взаимных переходов. Падают твердые грани между человеком и животным, между миром органическим и неорганическим, между жизнью и смертью, между душой и телом, между мужчиной и женщиной. В мире социальном исчезает противоположность между эллинами и варварами, между свободными и рабами, между национализмом и космополитизмом. В учении о человеке стирается различие между ощущением и мышлением, в науке – между деятельностью теоретической и эмпирической, в религии – между философско-аллегорическим объяснением и заправским суеверием.



Несмотря на постоянно происходящие в мире и на Земле катастрофы, всем в мире правит мудрость, и божественная «пневма» пронизывает все живущее – вплоть до самых его костей. Мировоззрение Посидония включает в себя и своеобразную философию истории. В ней синтезируются 2 предыдущие линии развития философско-исторического воззрения. Первая, более древняя, восходящая к Гесиоду, была концепцией золотого века. В нем жили первобытные люди, но не удержались в нем, утратили первоначальное блаженство и постепенно выродились. Вторая линия развития ист. воззрения была представлена в античности материалистическими учениями Демокрита, школой Эпикура и учением Лукреция. Это было учение о прогрессе, который развивался в жизни человеческого общества. Человечество перешло, согласно этому учению, к современной высокой цивилизации от первоначального полуживотного состояния. Переход этот осуществлялся благодаря техническим и научным открытиям и изобретениям, а также благодаря развитию искусства. По Посидонию, Золотой век был веком невинности человека и временем его наибольшей близости к божественному огню. Он же был и веком философии. Тогда люди обитали в пещерах, селились в расселинах земли, в дуплах деревьев. Они не знали еще никаких преступлений и не нуждались в защите никаких законов. Рассказ Посидония о последующем прогрессе в развитии ремесел, наук и искусств повторяет рассказ Демокрита и Эпикура о том же. Однако одновременно с этим прогрессом в человечестве произошло, согласно Посидонию, также и падение нравов. Отныне существенно изменяется роль философов: они теперь должны воспитывать людей посредством законов, цель которых – пробудить в каждом человеке огрубевшего в нем и “потемневшего” демона.

Но Посидоний принимает не только традицию Гесиода и Демокрита и Эпикура во взглядах на исторический процесс. Он принимает также и учение Гиппократа о зависимости истории человека от климата и от почвы, а также взгляд Полибия об определяемости человека исторической средой. В конечном исходе в повторяющихся периодически мировых пожарах погибают все возможные миры и все населяющие их существа со всей их историей. – Это безнадежное историческое воззрение сочетается у Посидония с несомненным признанием исторического прогресса, происходящего в развитии ремесел, наук и искусств. Здесь Посидоний вплотную приближается к материалистической традиции Демокрита и Эпикура. Однако он сохраняет при этом своеобразие собственного воззрения, кот. в некоторых чертах восходит к учению о ходе развития культуры Платона.

Опубликовано на сайте: http://intencia.ru
Прямая ссылка: http://intencia.ru/index.php?name=Pages&op=view&id=135