Интенция | Все о философии

21.03.2009 - Горгий (Gorgias, ок. 483-374 до Р.Х.)

Древнегреческий философ-софист и ритор

Вел жизнь странствующего учителя красноречия, жил в Лариссе (Фессалия). Древность знала его гл. о. как «отца риторики* (Фияострат), которую он понимал как «творца убеждения» и средство достижения успеха (в т.ч. материального) в гражданской и политической жизни. Из многочисленных речей Горгия сохранились две: «Похвала Елене», и Миология-Паламеда».
В историю философии Горгий вошел благодаря сочинению с парадоксальным названием «О том, чего нет; или О природе» (вероятно, пародирующим-название трактата Мелиссе «О природе, или О том; что ееть»), известному нам по парафразам Секста Эмпирика (AoY. Math. VII 65—87) и псевдоаристотелевского сочинения «О Мелиссе, Ксено-фане, Горгий» (De Xeftophane, dfcZenone, de Gorgia
979all—980Ь21). В нем подробно аргументируются три тезиса: 1) ничего нет; 2) если бы даже нечто и было, то оно было бы непознаваемо; 3) даже если бы оно было познаваемо, его невозможно было бы высказать в слове и истолковать другому. На этом основании некоторые исследователи говорят о «нигилизме» (или «иррационализме» и «агностицизме») Горгия, однако другие видят в его сочинении полемическую пародию на элейскую метафизику, а третьи (Г. Гомперц) рассматривают его сочинение как шутливое риторическое упражнение, цель которого—придать видимость вероятности заведомо абсурдным положениям. Основные аргументы Горгия: 1) если бы нечто было, оно было бы либо возникшим, либо невозникшим. Возникшим оно быть не может, согласно постулатам Мелисса («ни из сущего, ни из не-сущего»); невозникшее же должно быть бесконечным, бесконечное не может находиться ни в самом себе, ни в другом, а то, что нигде не находится, согласно аргументу Зенона о месте,—ничто. 2) Если реальное («то, что есть») мыслимо, то нереальное («то, чего нет») должно быть немыслимо. Однако Сцйлла и Харибда мыслимы. Значит, реальное немыслимо. 3) Словесное общение невозможно, так как «вещи —не слова и так как никто не вкладывает (в слова) тот же смысл, что другой» (De Xenophane, de Zenone, de Gorgia 980Ы8—19). Аргументация 3-го тезиса предполагает гиперсенсуализм: знание предмета отождествляется с его непосредственным чувственным восприятием, не передаваемым в слове; зрительный образ не может быть передан акустически и т. д.

Труды

Труды. До нас дошло несколько отрывков из его работ. Поздний скептик Секст Эмпирик (Sextus Empiricus, вторая половина II- начало III вв.) упоминает произведение Горгия О природе, или О не существующем. Кроме того, Платон написал диалог под названием Горгий.

Вначале Горгий занимался натурфилософией, но стал скептически относиться к ней после знакомства с учением элеатов. В упомянутом труде, размышляя о парадоксах, связанных с движением и изменением [см. апорию Ахиллес и черепаха], он отрицает возможность истины. Если бытие есть то, что не имеет ничего общего с небытием, если изменение и движение причастны небытию, а все явления подвержены движению и изменению, то, используя данную аргументацию, мы не можем сказать, что какое бы то ни было явление есть бытие. Прибегая к крайним формулировкам, можно сказать, что Горгий утверждает: 1) ничего не существует; 2) если нечто и существует, то оно не может быть познано и 3) даже если знание возможно, то его нельзя передать другим.

Дискуссионным является вопрос о том, действительно ли Горгий мыслил таким образом или только использовал данные положения в качестве исходного пункта риторических упражнений, с помощью которых он, возможно, показывал, как риторика может убедить людей признать самые абсурдные утверждения. Скорее всего, исходя из элеатского способа мышления о бытии, небытии, изменении, а также нашей способности замечать изменения, он пришел к выводу, что философия наполнена противоречиями.

Если такая интерпретация верна, то эти три краткие положения вели к выводу о бессмысленности философии. Поскольку истинное знание оказывалось невозможным, Горгий рассматривал риторику как чистое искусство словесного убеждения. Рациональная дискуссия и рациональное переубеждение подвергались сомнению. Оставалось только словесное воздействие людей друг на друга.

Для Горгия искусство речи, риторика, были в основном средством словесного уговаривания, а не средством поиска доказательства и рационального переубеждения. Главной ее задачей, согласно Горгию, было заставить слушателей изменить их взгляды и позиции. Упрощая, можно сказать, что он не стремился сообщить слушателям истинное знание, которое, возможно, изменило бы их взгляды. Для него важным было не различение истинного от ложного, обоснованного от произвольного, а, скорее всего, степень влияния на аудиторию. Риторика превратилась в инструмент манипуляции, а не поиска уместного и своевременного аргумента в разговоре, где участники взаимно открыты для признания наилучшего аргумента.

Фрат.: DK II, 217—307; Untersteiner M. Soflsti. Testimonialize е fragmenti, fasc. 2. Firenze, 1967; Buchheim Т. (hrsg.). Gorgias von Leontinoi, Reden, Fragmente und Testimonien, gr.-deutch. Hamb., 1989; МаковельскийА. О. Софисты, вып. 1. Баку, 1940, с. 21—47. Лит.: Меликова-Толстая С А Теория зрения у Горгия.—«Труды Института истории науки и техники», сер. Архив истории науки и техники, вып. 7. М.—Л., 1935; Богомолов АС. Диалектический логос. М., 1982, с. 192—197; NewigerH. /Untersuchungenzu Gorgias' Schrift Cber das Nichtseiende. В., 1973; Keiferd G. B. Meaning and reference. Gorgias and relation between language and reality.—The sophistic movement. Athens, 1984, p. 215—223.
Скирбекк Г., Гилье Н. История философии: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений


Опубликовано на сайте: http://intencia.ru
Прямая ссылка: http://intencia.ru/index.php?name=Pages&op=view&id=6