Пространство «спекулятивного», значение «Auuieben» и «спекулятивное» утверждение |
---|
Как мы теперь видим, абстрактная мысль в столь малой степени постоянна и окончательна, что скорее доказывает собственное непрерывное самоотрицание и превращение в свою противоположность; при этом назначение рационального — удерживать в себе противоположности как мыслительные моменты. В итоге все рациональное следует в то же время определить как мистическое, что означает не более чем способность выходить за рамки рассудка, но что отнюдь не должно расцениваться как недоступное и непостижимое для мысли».
После всего сказанного нетрудно понять и те мысли Гегеля, согласно которым философские предложения должны быть «спекулятивными» утверждениями, а не суждениями, в которых к субъекту прилагается предикат в смысле традиционной логики. Предложение, выражающее суждение в традиционном смысле, на самом деле выражает тип суждения, осуществляемого рассудком, а значит, предполагает наличие искусно отшлифованного и готового субъекта, который дополняется ab extrinseco (извне) предикатами как своими свойствами, или акцидентами. Эти предикаты также являются тщательно отделанными и готовыми сущностями в нашем представлении (на основе моделей, по которым действует рассудок). Такое присоединение предиката к субъекту есть сугубо внешнее действие.
«Спекулятивное» утверждение, напротив, не должно заключать в себе жесткого разграничения субъекта и предиката и, соответственно, должно быть в определенном смысле пластичным. Грамматическая связка «есть» выражает диалектический переход субъекта в предикат (в спекулятивном утверждении она как бы опускается, снимая разницу между субъектом и предикатом). «Это движение. есть диалектическое движение самой пропозиции», — говорит Гегель. И далее: «Только наглядность самого движения является спекулятивным представлением».
Приведем пример. Когда мы говорим: «Действительное разумно», — в гегелевском «спекулятивном» смысле, мы подразумеваем не то (как в прежней логике), что «реальное» — это жестко устойчивый субъект (субстанция), а «разумное» — это предикат (или акциденция этой субстанции), но, напротив, что «всеобщее выражает смысл реального».
Таким образом, субъект переходит в предикат (и наоборот). Утверждение «спекулятивного» плана, очевидно, призвано сказать, что реальное разрешается в разумное, а предикат — такой же существенный элемент утверждения, как и субъект. Более того, в «спекулятивном» утверждении субъект и предикат взаимозаменяемы в той степени, в какой составляют динамическое тождество. Гегель формулирует вышеупомянутый тип утверждения так: «Все действительное разумно; все разумное действительно»; здесь то, что первоначально было субъектом, стало предикатом, и наоборот (утверждение диалектически удваивается).
Короче, в рамках старой логики утверждение было замкнуто в жестко очерченных границах конечного рассудка. «Спекулятивное» утверждение, напротив, является свойством разума, снимающего эту жесткую фиксированность. Утверждение призвано выразить диалектическое движение, следовательно, быть структурно-динамичным настолько, насколько динамична действительность, которую оно выражает, и в той степени, в какой динамична мысль, ее формулирующая.
Лит: Реале Д.,Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней.
| Разместил: rat Дата: 25.03.2009 Прочитано: 9425 | | |
|
|