Для сторонников доктрины естественного права "естественное" означало "рациональное", или, лучше, "несверхъестественное". Человеческий разум, а не Откровение, был критерием истины во всех видах человеческой деятельности и, следовательно, также юридических норм.
Это глубокое убеждение ясно просматривается в творчестве Христиана Томазия (1655—1728). Родом из Лейпцига, решительный борец с консерватизмом (он шокировал общественность Лейпцига тем, что читал лекции не на латыни, а на немецком языке), Христиан Томазий был вынужден покинуть Лейпциг и переехать в Берлин, откуда впоследствии перебрался в Галле. Здесь он написал "Instutiones jurisprudentiae divinae" ("Установления божественного законодательства", 1688). В первые годы пребывания в Галле увлекся пиетизмом, но к началу XVIII столетия, под влиянием Локка и сенсуалистов, Томазий склонился к идеям Просветительства, о чем свидетельствуют его "Fundamenta juris naturae et gentium" ("Основы права естественного и международного", 1709). И если в "Установлениях" Томазий определяет естественное право как "божественный закон, записанный в сердцах людей, обязывающий их делать, что по необходимости согласуется с природой разумного человека, и воздерживаться от того, что противно этому", то в "Основах" он заявит, что "рассуждения спокойного духа" устанавливают право и "все моральные наставления". Но наиболее важно в учении Томазия различение и определение самостоятельной категории юрисдикции. Томазий различает юридическое понятие — justum (справедливое), моральное — honestum (честное) и социальное (или общественно условное) — decorum (приличное). Юридическое justum отличается от морального honestum тем, что оно интерсубъективно в том смысле, что оно относится к действию по меньшей мере двух людей. Но интерсубъективность и внешняя природа — недостаточные характеристики, чтобы отграничить justum не только от honestum, но и от decorum, ибо и honestum и decorum обладают признаком интерсубъективности. Томазий выдвигает поэтому еще одну характеристику justum: "К decorum нельзя принудить, а если принужден, то нельзя говорить о decorum. Юридическое обязательство всегда имеет внешнее происхождение и предполагает принуждение со стороны других людей". Итак, интерсубъективность и принуждение — вот специфицирующие характеристики права. Поскольку личные убеждения, моральные и религиозные, не подлежат насилию, Томазий допускает и защищает свободу мысли и религии. "Понятно, почему Томазию, философу не столь крупного масштаба, традиционно отводится значительное место в истории права: он предвосхитил идеи, — которые, хотя и с иными философскими обоснованиями, мы встретим позже у Канта — об отличии права от морали, идею свободы, перешедшую из теории в область реформаторского действия" (Г. Фассо). |
