Хайдеггер идет к пониманию свободы через выбор, как необходимость поставить себя перед последней возможностью своего бытия - перед смертью. Тем самым человек освобождается от власти сущего, т. е. предметного и социального мира, и оказывается перед лицом бытия, которое есть ничто. Быть свободным, считал Хайдеггер, значит не поступать и не думать так, как «поступают и думают все», значит выбирать себя, подлинно найти себя. Свобода у экзистенциалистов предстает как тяжелое бремя, которое должен нести человек, поскольку он личность. В этом смысле свобода есть проклятие, но она также и единственный источник человеческого величия, считал Сартр. Быть свободным гораздо труднее, чем отказаться от свободы, так как человек должен всегда идти против течения, быть обреченным на нонконформизм.1 Можно отказаться от выбора, но тогда человек становится таким, «как все», он перестает быть личностью.
Подлинная свобода, или, как говорят экзистенциалисты, «свобода для» начинается по ту сторону социальной сферы, в мире духовной жизни личности. В обществе же может быть лишь «свобода от» (экономическая или иная). Общество только ограничивает личность, ибо общение индивидов снижает каждого до уровня «среднего человека», лишает его «подлинного существования» и лишь подчеркивает острое одиночество человека. Общественное бытие, по мнению Хайдеггера, является препятствием для «подлинного существования»; «всеобщая суета удушает индивида».
Нетрудно заметить, что экзистенциалисты выдвигают антисоциальное понятие свободы, которое теряет конкретное содержание. Она обесценивает общественную и личную жизнь, не связана с историческими обстоятельствами. Свобода не есть то, за что нужно бороться, что нужно защищать, завоевывать, отстаивать. Свобода в экзистенциалистском смысле рождена вместе с человеком, неотчуждаема от него. Изображая свободу как абсолютную независимость личности от общества, экзистенциалисты утверждают, что для достижения «подлинной» жизни нужно отречься от окружающего мира и погрузиться в особое настроение, чтобы полностью ощутить свою отчужденность.
1 Конформизм (от позднелат. conforms - подобный, согласный) Термин, обозначающий приспособленчество, пассивное принятие существующего порядка вещей, господствующих мнений, отсутствие собственной позиции. Нонконформизм - наоборот, отрицание всего вышеозначенного.
Уход от «суетливой» действительности к «подлинному» существованию, к свободе непосредственно осуществляется в так называемых «предельных ситуациях» или «пограничных ситуациях». Предельная ситуация - это необычайное психическое напряжение, позволяющее непосредственно, интуитивно постичь подлинную действительность. Такой ситуацией могут быть страдание, вина, борьба, страх и важнейшая из них - смерть. К. Ясперс считал пограничную ситуацию формой разрушения человеческого бытия, тем пределом, который направляет бытие на само себя, когда экзистенция сталкивается с преградой, о которую она разбивается, «последний страх», из которого нет выхода. Задача экзистенции - осмыслить бездну неизбежности, подготовиться к погружению в бездну, к смерти.
Смерть трактуется в экзистенциализме не как прекращение жизни, а как зловещая тень, падающая на жизнь, омрачающая ее, заполняющая «существование». Речь идет не об объективном факте смерти, а об ее ожидании. Ясперс говорил: «Учиться жить и уметь умирать - это одно и то же». У Хайдеггера смерть выступает как цель свободы, ибо она раскрывает наибольшие возможности человека. Человек становится неповторимым индивидом, если сознает свою смертность, поскольку смерть -индивидуализирующий акт, это моя смерть. В смерти Хайдеггер видит символ одиночества человека, которое может привести его к свободе, поэтому этот страх надо сознательно взять на себя. Подлинная свобода, говорит он, это «свобода смерти». В смерти существование, становящееся целостностью, приходит к самому себе, поэтому смерть и есть будущее.
Экзистенциалисты эксплуатируют одиночество людей, внушая им страх перед небытием и призывают готовиться к смерти, проявив определенную «решимость». Альбер Камю учил: «Этот мир не имеет значения, и кто понимает это, обретает свободу». «Решимость» к смерти может проявиться в самоубийстве. «Есть лишь один действительно серьезный вопрос - это вопрос о самоубийстве», - писал Камю. «Стоит ли жизнь того, чтобы жить, или она не стоит этого, судить об этом - значит отвечать на основной вопрос философии».1
Тем, что я могу кончить самоубийством, говорил Камю, я могу доказать, что не завишу от той силы, которая вне меня. А Хайдеггер через категорию «решимости» характеризовал и свободу, утверждая, что она есть «решимость» принять «бытие как оно есть», примириться с существующим - с социальной несправедливостью, которая теряет смысл перед лицом смерти. С другой стороны, утверждения Хайдеггера, что «люди рождены только для того, чтобы умереть», что человек не должен «застывать» в «повседневной суете» и должен направить свою «решимость» только на смерть, были популярны в Германии среди гитлеровской молодежи, теоретически подготавливали фанатическую «решимость» в борьбе «за жизненное пространство». Хайдеггеру импонировал экстатический дух национал-социализма, вера в мессианское призвание вождей, настроения национализма и реваншизма, расовые предрассудки. Поэтому он принял фашистское движение за воплощение «истинной философии» и сотрудничал с гитлеровцами.
Таким образом, экзистенциалистские категории человеческого бытия - страх, забота, бытие-в-мире, одиночество, настроенность, решимость, свобода, смерть и др. по-разному толковались представителями различных политических взглядов этой философской школы, в них вкладывалось различное содержание. Раз они оторваны от действительности, абсолютизированы и лишены объективного критерия, то это и обусловливает возможность их различного толкования. Ведь бытие для экзистенциалистов - это «бытие-сознание», «настроенность» человека (а каждый человек уникален, незаменим), он имеет дело с неповторимыми ситуациями, поэтому бытие не детерминировано. Сартр прямо заявляет: «Бытие лишено разумности, причинности, необходимости». Категории причинности и необходимости в философии экзистенциализма подменяются категорией возможности. Она выступает более важной категорией, чем действительность. Возможность в экзистенциализме представляет собой ничем не детерминированную волюнтаристскую обращенность к будущему. Через категорию возможности определяется другая категория - «понимание». Лишь в соотношении с возможностями человека раскрывается любой предмет внешнего мира. Здесь мы сталкиваемся с вопросом о том, как толкуют экзистенциалисты процесс познания.
|
