5. Двоякое отношение (диалектика)
Критикуя традицию эпохи Просвещения относительно негативного определения предрассудка, с одной стороны, и предлагая собственную позитивную дефиницию пред-рассудка, с другой, Гадамер непротиворечив. Он пытается связать противоположности в понимании пред-рассудка и предлагает выделять в предрассудке 2 аспекта:
1) интимность, формирующую единство процесса понимания и
2) чуждость, временную отстраненность.
Поскольку время необратимо, человек не может слепо следовать за традицией, за авторитетом, за пред-рассудком. Иначе он впадает в ситуацию повседневности, "круговерти", чуть ли не колеса сансары.
Человек обязан вести с традицией вечный диалог, это – обязанность перед временем, перед историей. Задавая вопрос традиции, человек тем самым задает вопрос времени, истории. В пред-рассудке воплощен авторитет традиции. Но поскольку понимание личностно, человек должен личностно подойти к пред-рассудку, продуктивно перерабатывая его, расставляя по-новому акценты. В этом пункте Гадамер сам создает герменевтический круг и непротиворечиво возвращает нас к пониманию герменевтического опыта как "переписывания" истории, как индивидуального творчества.
6. Проблема адекватности понимания
Предшествующее творчеству Гадамера развитие герменевтики показало, что успех в деле понимания возможен тогда, когда отношения между субъектами понимания строятся на основе и по правилам диалога и общения. Самой большой трудностью, с которой столкнулись герменевтики старшего поколения, это –
1) модернизация чужих текстов, рассмотрение собственной точки зрения как некоторого эталона,
2) или, наоборот, гипертрофированное подчеркивание неповторимости и самобытности чужих текстов.
И первое, и второе приводило к субъективизации процессов понимания, и, как следствие, к непониманию.
Гадамер (опираясь на Хайдеггера) предлагает рассматривать герменевтику не в качестве учения о методе и механизмах понимания, а как учение о бытии, как онтологию. Сначала Гадамер, не отрицая сложившихся определений герменевтики как только-методологии-понимания, пытается синтезировать "язык" Хайдеггера и "идею" ("логос") Гегеля и построить герменевтику как философию, в которой существенная роль отводится онтологии – краеугольному "философскому камню".
Позиция Гадамера в герменевтике состоит в онтологическом прочтении субъекта познания. Это означает, во-первых, что в отличие от разработки методов и методик понимания текстов в герменевтике как таковой, Гадамер стремится (и это ему удалось) преодолеть односторонне гносеологическую ориентацию, включив в проблематику герменевтики вопросы мироощущения, смысла жизни, – идеи, почерпнутые Гадамером из фундаментальной онтологии своего учителя – М.Хайдеггера.
Как логическое следствие, во-вторых, Гадамер рассматривает герменевтику не в качестве способности воссоздания аутентичного (авторского) текста, а в качестве возможности продолжения действительной истории текста, в построении каждым новом интерпретатором нового смысла, а по сути, нового текста.
Собака.
Собака в сознании слепого = кот.
Собака в сознании ребенка = милиционер (такое же страшное).
Собака в сознании человека с большим стажем на мыловаренном заводе.
Собака в сознании ветврача.
Собака в сознании охотника с любимым псом.
Собака в сознании психически травмированной от испуга женщины (был тяжелый случай).
И всё это нарастает как снежный ком. Вывод: конгениального понимания вообще не существует, всякое понимание только вносит свой вклад в объем понятия.
Вывод: есть только онтология, а гносеология – выдумка.
Гадамер пытается проводить герменевтическую линию, направленную на формирование собственного смыла чужого текста[8].
Со временем Гадамер все активнее выступает против толкования герменевтики как метода, – технического инструмента интерпретации текста. Такая герменевтика не имеет никакого отношения к смыслу. Он выступает против понимания герменевтики как метода постижения духовной реальности, против понимания текста как узнавания смысла, поскольку и в такой интерпретации герменевтический текст перестает быть текстом в собственно герменевтическом смысле слова, превращаясь в объект исследования, аналогично объекту естественнонаучного знания. Как становление собственно философской герменевтики, воплощающей полемику с указанными интерпретациями герменевтики, написана работа «Истина и метод» (1960), в которой Гадамер изложил основные черты своей мировоззренчески ориентированной – философской – герменевтики.
7. «Жизненный мир» герменевтического опыта
Э. Гуссерль ввел понятие «жизненного мира» как докатегориальной области исконно человеческих «смысловых формаций». Герменевтика устанавливает связь с «жизненным миром», миром коммуникативной и смысловой интенциональности.
Так традиционная герменевтика преобразуется из методологии понимания в его онтологию, в постановку проблемы о смысле бытия, о специфике понимания как прочтения нового смысла и проблемы понимания. (Тут напрашивается параллель с основоположником современной версии "панпсихизма" А.Н.Уайтхедом и с вариантами аналитической психологии К.Г.Юнга. Везде можно найти следующий общий момент, который говорит о специфике теоретических изысканий середины ХХ века).
Во-первых, поворот философской проблематики из гносеологической плоскости в онтологическую.
Во-вторых, обращение философской герменевтики (и представителей "панпсихизма") к древности, соответственно, к древнегреческой философской мысли и древнеиндийской реалистической философии.
Понимание стало рассматриваться в качестве способа существования человека, следовательно, может стать одним из оснований целостной антропологии (, не сводимой к эпистемологическим интерпретациям. Оно больше не редуцируется ни к способу познания или объяснения, ни к психическим процессам.) В философии уже закрепился термин "герменевтический опыт", в котором выражается процесс смыслоформирования.
|