Если Мировой Порядок видеть лишь “стихийным и беспомощным”, то не странно ли, что этот ход вещей, привел, однако, к созданию человека с его нравственною личностью, умозрительным мышлением, этикою и т. д. Если судить по плодам, то мы имеем здесь дело с чем-то не только стихийным, но и разумным, не только беспощадным, но и благодетельным. Поэтому, если бы отклонить этот ход в какую-нибудь сторону и было возможно, то едва ли бы это было благоразумно. Конечно, человек все более и более овладевает силами низшей природы, но это овладение природой и м. п. («роковой ход жизни») суть две вещи разные. Низшими силами природы на своем месте и в свою меру овладевают, кроме человека, и другие твари, так во всяком растении и животном органическая жизнь овладевает физическими и химическими силами и процессами и подчиняет их своим относительно высшим целям. Орел даже гораздо лучше человека преодолевает силу тяжести, хотя и не считает вероятно своих крыльев продуктом свободного творчества, зависящим от него самого, – и в этом он, без сомнения, прав. Человек, конечно, преодолевает внешнюю природу и изобретениями своего ума и в этом умственном творчестве так же мало произвола, как и в пластическом творчестве органической жизни. Каждое из тех изобретений и приспособлений, которыми мы подчиняем себе природу, само всецело подчинено природе вещей безусловно с математической точностью, во всех своих мельчайших подробностях предопределено объективными законами и свойствами захватываемых им явлений с одной стороны и теми целями, для которых оно предназначено – с другой. А тот факт, что в этом направлении с успехом действуют именно эти люди, а не другие, также с безусловною необходимостью предопределено специальными свойствами их ума и дарования. Если бы, например, я «серьезно захотел обнаружить свои творческие силы» в изобретении какой-нибудь общеполезной машины, сперва было бы необходимо одарить самого себя талантом к математике и механике, но такого рода творчество, конечно, и автор признает невозможным, – так же невозможным, как для скарабея построить муравейник или для ящерицы свить птичье гнездо. С другой стороны, можно сказать, что муравьи, строящие муравейник, и птицы, вьющие гнезда, обнаруживают источник творческих сил, самобытно воздействуют на внешний мир, совершают что-то новое, от них лишь зависящее – ибо несомненно, что без муравьев и птиц не было бы муравейников и гнезд, как без человека не было бы ученых обществ и электрического освещения.
Всякая тварь вносит в мир нечто свое, сообразно своей природе и своему назначению, но этим роковой порядок всемирной жизни не изменяется, а осуществляется, ибо все твари находятся не вне, а внутри этого порядка, будучи частями Мирового Целого. Нет никакого основания видеть и противопоставлять человеческому сознанию одну только механическую, вещественную или стихийную подкладку мироздания: она сама по себе, в чистом или, так сказать, в обнаженном виде никогда и нигде не существует, она всегда и везде облечена и связана в определенные формы, находящиеся между собою в целесообразной последовательности и осуществляемые посредством разнообразного сосредоточения и взаимодействия частных сил от атома в неорганической молекуле до разумной души человека. Этот действительно существующий Мировой Порядок, не нами созданный, но нас создавший, имеет свои прочные заслуги, и лучше нам с ним не мериться. Истина не может состоять из произведения из себя чего-нибудь безусловно нового, а может выражаться только или в сознательном согласии на действующую в нас истину, или же в сопротивлении ей, непроницаемости для нее, т. е. в утверждении себя вне истины, вне того что есть, следовательно, во лжи, в пустоте и ничтожестве. Из этого последнего источника, который в некоторых книгах называется «древним змием», ничего нового, никаких положительных, творческих созданий, очевидно, произойти не может. Действительно существующую и заявляющую себя в общем сознании свободу внутреннего субъективного и чисто формального акта нашего согласия или сопротивления по отношению к действующим на нас, в нас и через нас системам высшим и низшим, – акта, которым мы как бы усвояем себе те или другие из этих сил, – эту настоящую, несомненную как факт сознания, хотя весьма трудную для философского понимания свободу в рамках м. п. не следует сразу заменять совершенно фиктивною, никем не сознаваемою и даже логически немыслимою свободою каких-то творческих авторов нашей воли, создающих безусловно новые, только от нас самих зависящие произведения. Определяются ли наши действия с абсолютною необходимостью м. п.? – этот вопрос составляет существо философской проблемы свободы воли. Понятие м. п. активно использовал Вл. Соловьев. С учением о том, что Мировой Порядок создан и поддерживается единым Богом выступил Сократ. Вполне знает Мировой Порядок только сам Бог; однако если человек сознает своё невежество и стремится к познанию Его творения, то Господь отчасти приоткрывает ему это знание.
В основе гегелевской философии истории лежит принцип, согласно которому "в мире царит разум, так что, следовательно, и все случившееся в мировой истории разумно". "Цель мировой истории, следовательно, в том, чтобы Дух пришел к знанию того, чем он является поистине, и сделал это знание предметным, осуществил его в наличной действительности, став объективным". Мировой Дух пользуется действиями отдельных людей – "всемирно-исторических личностей" – для осуществления своих целей. Такие личности – "самые выразительные в мире, лучше всех знающие, о чем идет речь; а то, что они делают, и есть самое правильное. Прочие должны подчиняться им, если они это ощущают. Их речи, их поступки – лучшее, что может быть сказано и сделано". Но они лишь мнят, будто преследуют собственные цели, – на деле хитрость разума пользуется ими для достижения всеобщих целей. Они – только управляющие на службе мирового духа. О счастье отдельных личностей даже и речи не идет – мировой дух, шествующий по истории, иной раз топчет и невинные цветы. "Мировая история не предназначена для счастья. Периоды счастья в ней – лишь пустые страницы"
|