Как же объясняет Юм сам механизм возникновения общих абстрактных понятий, без которых невозможна никакая наука? Откуда вообще берутся абстрактные идеи? Они возникают, по его мысли, из обнаружения нашим умом случайного сходства между различным» восприятиями или их группами, обозначенными каким» либо общим термином. Обнаружив некоторое сходство между несколькими объектами, которые часто встречаются нам, заявляет Юм, мы даем всем им одно имя, какие бы различия мы ни замечали между этими объектами. После того как данное имя стало привычкой, звук данного имени оживляет в нас идею одного из данных объектов и заставляет воображение представлять его со всеми его особенностями.
Таким образом, Юм, обосновывая теорию абстрактных идей Беркли, опирается, как мы видим, на два главных принципа: во-первых, на номиналистский принцип отрицания объективности общего, объявляемого чистым продуктом ума или одним лишь пустым названием; во-вторых, на феноменалистски понимаемую привычку, которая оказывается по существу последним основанием всех общих, или абстрактных, понятий. Другими словами, «особенная идея становится общей, будучи присоединена к общему... термину, который благодаря привычному соединению со многими другими особенными идеями находится в некотором отношении к последним и легко вызывает их в воображении». .
Стало быть, Юм в отличие от Беркли, который не придавал никакого значения слову в процессе репрезентации, считает, что сама репрезентация оказывается возможной лишь три установлении тесной связи между репрезентантом-образом и обозначающим его словом; в дальнейшем же роль репрезентанта постепенно начинает выполнять это слово, которое затем вступает в ассоциативную связь с идеей-репрезентантом. Это нововведение в теорию абстракции, созданную Беркли, было сделано Юмом прежде всего на основе его собственного учения об ассоциациях, вносившего в эту концепцию элементы случайности и произвола. Сказалось тут также влияние локковского концептуализма, согласно которому слова являются знаками общих понятий и в силу этого они способны вызывать эти понятия в сознании. В итоге же получилось учение, явившееся шагом назад даже в сравнении с концепцией Локка, созданной на полстолетие раньше; поэтому даже Рассел, называя теорию Юма современной формой номинализма, считает, что она имеет как логический, так и психологический недостатки.
Опираясь на нововведение в теорию образования абстрактных идей, Юм создает собственную концепцию причинности, которая занимает центральное место в его гносеологии и имеет решающее значение для оценки его философского кредо вообще. Главное в ней состоит в том, что Давид Юм не только отрицает объективный характер причинности, но и ставит своей основной целью разрушение того теоретического фундамента, на который опирается все материалистическое учение о причинности, и таким образом старается обосновать свой агностицизм.
Причинная связь представляется Юмом как отношение между «объектами», и причина определяется, с одной стороны, как «объект, предшествующий другому объекту и смежный ему», а с другой стороны, как «объект, предшествующий другому объекту, смежный ему и так с ним соединенный, что идея одного из них определяет ум к образованию идеи другого, а впечатление одного — к образованию более живой идеи другого» 1. В первом варианте данного определения под причинностью, как можно заключить, понимается, очевидно, отношение между вещами. Во втором же варианте речь идет о феноменалистском понимании этой связи, поскольку здесь причина и следствие рассматриваются -как отношения между идеями. Примерно такая же трактовка каузальной связи дается Юмом и в его позднейшем «Исследовании», в котором причина определяется как объект, за которым следует другой объект. Вместе с тем в этой же работе причина называется также «объектом, который сопровождается другим объектом и появление которого всегда переносит мысль к этому последнем».
Таким образом, юмовские определения причины и следствия дают основание характеризовать эти определения как двусмысленные по своему существу, поскольку в одном случае связь этих категорий понимается, очевидно, как отражение отношений между объектами, а в другом случае они описываются как простые феномены сознания. Причем, поскольку это второе понимание является у Юма преобладающим, то можно сказать, что под причинностью он подразумевает в основном отношение между впечатлениями и идеями. Словом, для Юмова учения о причинности и в самом деле характерно неправомерное отождествление природы отношений между явлениями в субъекте, с одной стороны, и миром за пределами его, с другой стороны. А это, очевидно, было связано с основным духом гносеологии Юма, которая, по его словам, вообще ограничивала свои умозрения способом «явлений объектов нашим чувствам, не входя в исследование их реальной природы и реальных действий».
Каузальное отношение, по Юму, предполагает: 1) смежность причины и действия в пространстве и времени, 2) такую связь причины и действия во времени, при которой причина всегда предшествует действию, и 3) постоянную и регулярную связь причины и действия, когда одни и те же причины в одинаковых условиях вызывают одни и те же или близкие им действия, и, стало быть, эта связь носит необходимый характер. Важно, что как 1-й и 2-й признаки, так и первую часть 3-го признака каузальной связи Юм считает действительно существующими и постоянно обнаруживаемыми посредством наблюдения. Что же касается необходимости этой связи, то она представляется ему только воображаемой, т. е. порождаемой нашим умом. «В общем необходимость, — пишет он, — есть нечто существующее в уме, а не в объектах»; она является качеством восприятий, а не объектов, качеством, внутренне чувствуемым нашей душой, а не наблюдаемым внешним образом в телах.
Каким же образом возникает такое представление о причинности? Юм полагает, что главной причиной незаконного отождествления только мыслимых причинных связей с объективными и неправомерного распространения категории лишь мыслимой на внешний мир являются особенности психологического механизма возникновения этой категории. Конечно, наше представление о причинности имеет, как думает Юм, исключительно опытное происхождение. Вначале люди опытным путем фиксируют многократное появление объекта В после объекта А. На этой основе складывается ассоциация восприятий этих объектов: после впечатления, полученного от объекта А, в сознании всплывает идея объекта В. Многократные действия этой ассоциации приводят к образованию в нашем уме устойчивой привычки ожидания того, что за появлением А обязательно появится В. В результате люди впадают в логическую ошибку post hoc, ergo propter hoc (после этого, значит, по причине этого). В дальнейшем данная привычка превращается в постоянное воображение, что объект В будет всегда появляться после объекта Лив будущем. Наконец, это воображение перерастает в веру, т. е. в устойчивую склонность нашего разума считать, что многократные появления В после А и есть именно причинная связь. На основе веры в существование единичных случаев каузальной связи люди начинают верить в истинность общего закона причинности. Так, мы помним, что при виде объекта, называемого нами огнем, мы чувствовали вид ощущения, называемый нами теплом;
Поскольку переход от впечатления памяти, или чувства, к идее объекта, называемого причиной, или действием, основан на прошлом опыте и на нашем воспоминании о постоянном соединении этого впечатления и этой идеи, то возникает вопрос: порождает ли опыт данную идею при посредстве воображения или нас побуждаем к этому переходу разум или некоторая ассоциация, некоторое отношение между восприятиями?. Отвечая на этот вопрос, Юм утверждает, что «разум никогда не может показать нам связь между двумя объектами, даже с помощью опыта и наблюдения над их постоянным соединением во всех прошлых случаях». Таким образом, остается предположить, что наше заключение относительно причинной связи объектов А и В основано единственно на связи между идеями, т. е. на психологической ассоциации идей. «Разум, — резюмирует Юм, — никогда не может убедить нас в том, что существование одного объекта всегда заключает в себе существование другого; поэтому, когда мы переходим от впечатления одного объекта к идее другого или к вере в этот другой, то побуждает нас к этому не разум, а привычка или принцип ассоциации». Словом, только при помощи действующей на воображение привычки мы можем, по мысли Юма, вывести из явления одного объекта заключение о существовании другого. Следовательно, наше знание причинности как необходимой связи не простирается, согласно Юму, далее простого наблюдения того, что определенные объекты постоянно соединены друг с другом и что наш ум в силу привычки при появлении одних объектов переносится к вере в другие. Вера же, будучи особым проявлением привычки и представляя всего лишь мнение, а не знание, приводит только к вероятным, а не истинным знаниям; и, таким образом, все наши заключения из причин, или действий, носят только вероятностный характер.
|
