|
Как убежищем от этой нелепости автор и пользуется такими терминами, как самоопределение и творчество. Но такое убежище совсем ненадежно, ибо эти термины не устраивают, а только отодвигают роковой вопрос. Самоопределение значит только определение самого себя. Но если я сам себя определяю в данный момент к данному действию, то спрашивается, делаю ли я это с достаточным основанием или же без такового. В первом случае понятие самоопределения сводится к понятию производящей причины, которая для своей действительности требует соединения с другими причинами и тогда уже действует с необходимостью, что именно не желательно автору; во втором же случае, если мое самоопределение осуществляется по отношению к данному действию без достаточного основания, то оно совпадает с беспричинностью или liberum arbitrium indifferentiae – чего автор также хотел бы избежать.
То же самое должно сказать и о творчестве, поскольку оно разумеется Л. М. Лопатиным как синоним самоопределения. Оба эти термина никак не могут удержать предназначенного им со стороны автора срединного места между беспричинностью и причинностью необходимою. Если не только употреблять их как слова, но и анализировать как понятия, то они непременно переходят на ту или другую стороны – или в хаос мнимой беспричинности, или в космос настоящих, т. е. необходимых причин.
Слово творчество, по-видимому, внушено автору богословским положением о творении из ничего. Но, во-первых, нельзя даже в предполагаемых интересах нравственной личности переносить на частные и относительные субъекты то, что свойственно субъекту абсолютному и универсальному (quod licet jovi non licet bovi – что дозволено Юпитеру, то недозволено быку), а также homini non licet nisi juxta morum; а во-вторых, и теологи, признавая материальною причиною творческого акта ничто, а производящею – волю Божию, не исключают этим причины формальной или образующей в разуме Божьем и причины конечной или цели – любви или благости Божьей, т. е. в определениях не произвольных, а необходимо присущих самому божественному естеству.
Что же касается до творчества в пределах нашей действительности, то оно имеет здесь очень важное и совершенно определенное значение, но никак не в смысле причинности. Автор справедливо противополагает творчество механизму и только напрасно рассматривает их с такой точки зрения, которая к ним неприложима и превращает их в абсурд. Творчество и механизм суть действительно прямые противоположности в одном и том же порядке бытия, именно в порядке следствий, а никак не в порядке причин. Творчество есть реализация или воплощение идеи в материи, механизм есть относительная реализация идеи посредством материи; и то и другое предполагает реализующие и реализуемые начала или причины; ни то ни другое не может быть достаточною причиною своей реализации. Сам автор, вопреки своим настойчивым утверждениям, конечно, не нашел бы нисколько странным или нелепым, если бы кто-нибудь написал трактат о причинах творчества; между тем, если бы он был прав и творчество было само не только причинностью, но даже единственною настоящею причинностью, то упомянутое сочетание слов и задача, им выражаемая, были бы безусловным абсурдом.
|
