Человек, в котором Логос действует как живая сила, осуществляет истинно разумное и истинно доброе не только в себе самом, внутри своей личности, но также и во всей сфере внешней деятельности. Мудрец – царь и судья, он дает силу этому закону в своем царстве. Возможность этого дается добродетелью справедливости, а сама эта добродетель – наука и искусство уделять каждому именно то, что соответствует его ценности. Так происходит в человеке то, что его эгоистическая точка зрения – точка зрения животного существа – возвышается и развивается до степени Логоса. Для мудрого и добродетельного исчезает противоположность между интересом личным и общественным. Мудрец не только ставит благо общины выше собственного, но в случае необходимости приносит ему в жертву собственную жизнь. Именно благодаря такому поведению он содействует правильно понятому собственному интересу, охраняет свою истинную и высшую природу.
За границы эгоизма человека выводит уже первичное природное влечение. Первичное влечение принуждает нас воспитывать детей, заботиться об их сохранении и благе так же, как и о собственном. В своем дальнейшем расширении эта природная забота распространяется на родителей, на братьев и сестер, на родственников – близких и дальних. Человеку врождено чувство связи с другими людьми, и оно расширяется, распространяется в своем развитии на все большие и большие круги. Мы безотчетно чувствуем, что призваны к общественной жизни и что только в ней мы можем найти свое удовлетворение. Мы как бы стоим в центре многочисленных концентрических кругов: в них каждый более узкий указывает на ближайший следующий, на который должно простираться наше чувство связи и наша забота. И мы не может остановиться как на последнем ни на одном из них, пока не достигнем самого широкого, охватывающего уже все человечество. Таким образом, уже развитие первичного, еще темного, природного влечения порождает в нас сначала смутное, а затем все более проясняющееся сознание того, что достигает полной ясности в Логосе.
Этот Логос учит нас, что все люди – братья и дети одного и того же небесного Отца. Община, в которую человек вступает при своем рождении и в которой он призван действовать, простирается до пределов, до которых простирается Логос. В эту общину входят и боги, и мы имеем по отношению к ним обязанности. Такова набожность. Напротив, неразумные животные находятся вне общины логоса, и мы не имеем в отношении их никаких обязанностей. Община разумных существ, охватывающая весь мир, образует единое государство. В нем силу закона имеет естественное право, основанное на общем для всей природы разуме. Это естественное право есть источник всякого положительного права в отдельных государствах. “Положительное” право есть право, лишь поскольку оно согласно с “естественным” правом. Все различия в законах разных государств (различия в области “положительного” права) – лишь результат нарушений “естественного” права. Согласно требованиям этого последнего, в государстве, обнимающем все человечество, между людьми имеются только те различия, которые вытекают из нравственных и ни из каких других преимуществ. В таком государстве боги и мудрецы – его аристократия, его полноправные граждане, в то же время каждому в нем предоставлена возможность достигнуть собственными усилиями наивысшего правового положения.
Стоицизм резко отличается от эпикуреизма своим взглядом на отношение отдельных лиц к государству. Эпикуреизм вменяет в доблесть незаметный, “скрывающийся” образ жизни, избегание государства и видной общественной деятельности. Его девиз: живи незаметно. Напротив, стоицизм требует от своих последователей энергичной общественной и государственной деятельности, активной и деятельной общественной жизни. Проповедуемый им космополитизм гармонично был им согласован с деятельностью на благо собственного народа и собственного государства. Основатель стоицизма был свидетелем основания мировой державы Александра Македонского. Та же идея вдохновляла создателей римской мировой державы.
Стоицизм – последняя после Платона и Аристотеля великая система античной философии. (Неоплатонизм, покоривший античную мысль в первые века нашей эры, был в большей мере теософией, чем философией в смысле Платона и Аристотеля, несмотря на поразительную мощь, виртуозную разработку и продуманность своих диалектических построений, особенно у Плотина и Прокла).
В отношении к своим предшественникам школа стоицизма вполне самобытна, не меньше, чем системы Платона и Аристотеля. Велико также было ее влияние на дальнейшее развитие послеаристотелевской философии – влияние в области логики, теории познания, космологии, этики, учения о необходимости и свободе, учения о доблестях, о долге и т.д.
Асмус В.Ф. |
