|
|
Кант. Типология предметов эстетического восприятия |
|---|
Что же касается человека, то суждение о нем на основе только идеи нормы недостаточно, так как “эта идея вовсе не полный прообраз красоты в данном роде, а только форма, которая составляет непременное условие всякой красоты, стало быть, только правильность в изображении рода”. Однако перефразируя известную латинскую поговорку, можно сказать, что достаточное для изображения быка недостаточно для изображения Юпитера. Ведь эстетическое суждение, будучи суждением о форме предметов, а в данном случае о фигуре различных животных, применимо к человеку только как к природному существу. Но так как человек является в то же время и существом нравственным, то суждение о нем только как о природном существе с точки зрения лишь “правильности в изображении рода” является хотя и чисто эстетическим суждением, но недостаточным.
Человек должен оцениваться не только эстетически (как природное существо), но и телеологически (как существо нравственное). Поэтому чтобы полностью охватить в суждении о человеке его природный и духовный уровни, “требуются две вещи: во-первых, эстетическая идея нормы (Normalidee) — единичное созерцание (воображения), которое представляет мерило суждения о человеке как предмете, принадлежащем к особому виду животных; во-вторых, идея разума, которая делает цели человечества, поскольку они не могут быть представлены чувственно, принципом суждения о той или иной фигуре, через которую эти цели раскрываются в явлении как ее действие” (5, 237). Поэтому одна лишь правильность в изображении человека, и особенно его лица, не только недостаточна, но и может доходить до карикатуры, если она будет педантично подчеркиваться в нем. Более того, правильные черты лица, по Канту, не подходят для выражения духовно одаренного мира человека.
На основе определения условий, необходимых для оценки человека как целостного, биосоциального существа, т. е. существа, с одной стороны, природного или принадлежащего к “особому виду животных”, а с другой — существа нравственного и свободного , рассматриваемого как “человек, который разумом может сам определять себе свои цели” (5, 237), Кант установил, что “только человек, следовательно, может быть идеалом красоты, так же как среди всех предметов в мире [только] человек в его лице как мыслящее существо (Intelligenz) может быть идеалом совершенства”.
Таким образом, суждение о человеке как идеале красоты сочетает в себе чистое суждение вкуса и суждение о внутреннем, духовном мире, т. е. суждение о его нравственности. При этом суждение о субъективной целесообразности, или вкус, подчиняется объективной, более того, сверхчувственной целесообразности, т. е. морально доброму, или, другими словами, формальный критерий суждения вкуса подчиняется содержательному критерию нравственности. Отсюда, по заключению философа, “суждения на основе такого мерила никогда не могут быть чисто эстетическими” (5, 240) и вызывают к себе большой интерес людей.
Конкретный акт восприятия идеала красоты требуеч от человека напряжения всех его ду-шевных сил, ибо при этом происходит восприятие человека как телесного существа, так и его духовности, нравственности. Но чтобы “видимое выражение нравственных идей, которые внутрение властвуют над человеком...— душевную доброту, или чистоту, или твердость, или спокойствие и т. д.— сделать как бы видимой в телесном выражении (как действии внутрен-него), необходимо соединение чистых идей разума с великой силой воображения у того, кто хочет лишь судить о них, и тем более у того, кто хочет их изображать”,—утверждает Кант.
Как видно, механизм восприятия идеала красоты сходен с восприятием возвышенного в природе. Разница лишь в объекте восприятия. Если при суждении о возвышенных явлениях природы возвышенным было лишь состояние душевных сил субъекта, настроенных на восприятие сверхчувственного, а не на вызвавшие это состояние силы природы, то суждение об идеале красоты человека имеет своим предметом это сверхчувственное. Им, по Канту, является “человек, но рассматриваемый как ноумен; он единственное существо природы, в котором мы можем со стороны его собственных свойств познать сверхчувственную способность (свободу) и даже закон каузальности вместе с объектом ее, который оно может ставить себе как высшую цель (высшее благо в мире)” (5, 468—469).
Но так как идеи разума не поддаются изображению, то проявление моральности в конкретных действиях людей есть проявление ее через телесное или природное, собственно через действия фигуры человека и черты его лица. Ибо только они даны эстетическому созерцанию человека. Значение же поступков людей само по себе не проявляется, а постигается и оценивается разумом в результате восприятия действий человека на основе эстетического суждения о них. Отсюда, заключает Кант, “прекрасное есть символ нравственно доброго”.
| |
|
Всего 1 на 8 страницах по 1 на каждой странице<< 1 2 3 4 5 6 7 8 >> |
|
Дополнительно по данной категории |
|
| бродяга | | Дата: 14.10.2010 Комментарий: 1 |
|
|---|
 | Многие последователи Канта усмотрели в этом положении основное кредо философа и, односторонне интерпретируя его теорию эстетического восприятия, разрабатывали свои идеалистические и формалистические теории эстетического. Они не принимали во внимание, что положение о свободной красоте -это лишь (хотя и очень важный!) момент суждения вкуса и что соответствует он лишь восприятию явлений природы, целесообразность которых неизвестна. Но если предмет восприятия создан искусственно или служит для какой-либо практической цели, то чистое суждение невозможно. | | | Дата регистрации: Нет информации |  |
|
|
|
|
|
|
