Однако из этого не следует, что отвлеченное знание предметного мира – субъективно и что лишь в постижении Всеединства мы имеем дело с интуитивным познанием. По Франку, предметное знание не менее объективно, чем “металогическое”, только оно (предметное, отвлеченное знание) направлено на поверхность вещей, на застывшее, мертвое бытие, а не на сокровенную глубину. Однако эта застывшая поверхность бытия существует объективно, а не как продукт познавательной конструкции! Так Франку удалось реалистически применить основной замысел интуитивизма.
7. Что же такое сознание?
1. Интегральная функция сознания.
1. В самом широком и общем смысле слово сознание употребляется в допущении, что всякое душевное явление есть "явление сознания". При невнимательном отношении к делу легко кажется, что сознание в этом смысле равносильно знанию переживаемого, тому, что часто называется "внутренним восприятием". Ясно, однако, что, поскольку этому приходится учиться, – иметь или "сознавать" душевное переживание и знать его – суть различные состояния.
Ибо сознание шире знания тем, что оно охватывает и безотчетные, неуясненные состояния самопроникнутости или "бытия-для-себя".
Следует отметить также, что познавательные содержания характеризуют лишь особую группу душевных явлений, которым присуща черта направленности, и притом только одну сторону этих явлений, именно саму цель или мишень, на которую мы направлены, тогда как само состояние направленности сознается при этом уже лишь в обычном, широком смысле, т. е. как всякое иное наше переживание. Именно потому, что в такой форме смутного познавательного содержания нам предстоит всегда лишь что-нибудь отдельное, – будь то предмет внешнего мира или какое-либо явление душевной жизни, – всё остальное содержание душевной жизни (включая и само переживание направленности) в этот момент "сознается" нами уже в иной форме. Оно не есть ни ясное, ни смутное содержание или предмет познания; оно не предстоит или противостоит нам, оно просто есть в нас или, вернее, есть мы сами.
Общая сознаваемость всей душевной жизни есть именно, за указанным исключением, намеченная нами непосредственная прозрачность, живое "бытие-для-себя", принципиально отличное, как это явственно показывает внимательное наблюдение, от того характера сознания, который присущ для нас “предметным содержанием”.
2. Сознавать = “отдавать себе отчет”
Когда мы говорим о ком-либо, что он "не сознает" чего-либо, например угрожающей ему опасности, важности или трудности предстоящей ему задачи, когда мы требуем, чтобы человек “отнесся сознательно” к нашим словам и т. п., под словом сознавать мы разумеем “отдавать себе отчет”, т. е. проще говоря, знать что-либо, отчетливо различать содержания предмета.
Различие между познающим и непознающим – как бы между бодрствующим и дремлющим сознанием – неизмеримо значительнее, чем различие между знающим и незнающим. Это различие между апперцепцией и перцепцией (Лейбниц) заставляет весьма часто называть сознанием вообще только бодрствующее, внимательное, обращенное на предмет сознание; но тогда оно есть предметное сознание. То самое, что в простом переживании было только нашим внутренним состоянием, становится здесь самостоятельным, вне нас сущим предметом, на которое направлено наше сознание. Всякий может вспомнить, например, переход от полудремоты, предшествующей пробуждению, к самому пробуждению, когда смутные, невыразимо слитые с нашим самочувствием грезы или кошмары вдруг преобразуются в различные и знакомые предметы вне нас; а более тонкое самонаблюдение обнаруживает то же самое и в каждое мгновение нашего бодрствования.
3. Сознание как сосредоточенность
Третье значение – самосознание, сосредоточенность. Дифференциация сопровождается интеграцией. Душевная жизнь, перестав быть сплошным бесформенным целым, как бы выпустив из себя щупальца, направленные вовне, вместе с тем сосредоточивается, уплотняется изнутри. По меньшей мере всякое практическое предметное сознание сопровождается этим характерным образованием ядра душевной жизни, "умышленности"; это отношение есть связь между предметом и нашим средоточием.
Быть сознательным – значит в этом смысле преобразовать безразличное единство душевной жизни в резко выраженную двойственность между центром некого пучка душевных лучей и сферой, освещаемой ими. Самосознание есть особый специфический вид сознания. Оно есть именно ядро душевной жизни, место, в котором общее душевное сознание как бы сгущается и тем самым просветляется – центральная часть пламени душевной жизни. Оно есть место, откуда ведется управление душевной жизни, где как бы хранится направляющая энергия сознания. Влечения и стремления присущи и душевной жизни; но хотения и желания всегда исходят из нашего я и в качестве сознательных волевых явлений явственно отделяются от слепых тяготений душевной жизни.
По большому счету это, конечно, есть только видимость действительно-свободной-сознательности, поскольку "сознательность" наших волевых действий часто лишь почетная фикция: у грешного смертного сознание по большей части находится в плену у слепой душевной жизни. – Но и фикция есть не ничто, а своеобразная реальность, и плененный вождь остается почетным, высшим лицом. Эта видимость сознательности в душевной жизни есть всё же форма, – хотя и неглубокая, только внешняя, – в которой обнаруживается подчиненность душевной жизни нашему я.
|
