Новый, индивидуальный характер веры требовал и новых форм общности. Повсеместно стали множиться чуждые политике братства, союзы, тайные клубы, которые сближали людей теснее, чем государство и национальность. Одной из характерных особенностей возникающих по всей империи союзов явилось почитание восточных божеств. Люди Запада объединились вокруг богов, чтимых в Сирии и Египте, Фригии и Персии, наделяя их новыми именами. Приверженцы Митры собирались на молитву в подземельях и пещерных храмах. Стены их украшали знаки Зодиака и космические символы. Кульминацией богослужения был момент, когда отдергивалась завеса и «братья» созерцали статую Митры; как правило, его изображали в момент заклания им гигантского быка. Римские солдаты охотно прибегали к покровительству этого могучего Бога, и возвращаясь из походов, заносили семена митраизма во все уголки империи.
Час стоицизма пробил. Теперь именно в творчестве Посидония стоицизм переходит от стоического просветительства через посредство платонизма к неоплатонизму. Посидоний оказал на философию, поэзию, риторику и историографию в период до неоплатоников огромнейшее влияние. Будучи первоклассным ученым и мыслителем, он осуществил переход античной философии от раннего эллинизма к позднему. – Диапазон и тематика фил. работ Посидония весьма обширны. Вопросы фил. антропологии Посидоний трактовал в сочинении «Увещание», где доказывал главенство в человеке философского ума. Несколько трактатов Посидония, посвященных вопросам религии, были использованы Цицероном, Варроном и Секстом Эмпириком, а его комментарии на платоновского «Тимея» излагали его космологические воззрения. Трактат «О метеорах» лег в основу ошибочно приписанного Аристотелю, но возникшего не ранее I в. до н.э. трактата «О мире». Посидонию принадлежат также группы трактатов по вопросам этики и психологии, физ. географии, истории, риторики. – Весьма значительны широта тематики всех этих работ, исследовательский интерес к природе и зоркая наблюдательность. Посидоний испытывает влияние мистики и мистических настроений, образ его мыслей – спекулятивный, но сквозь него всюду просвечивает вполне эмпирическая точка зрения. Именно с этой т. зр. Посидоний обсуждал вопросы о размерах Земли, о климатических поясах, о приливах и отливах, материках, реках и горах, о движении Океана, землетрясениях, о глубине Сардинского моря, об италийских рудниках и т.п.
Над всем пестрым многообразием действительности во всех ее обнаружениях господствует принцип причинности, в мире первое – Зевс, второе – природа, а третье – закон природы. Мир есть видоизменение единого Божества и мыслится как шаровидное, божественное, огненное, целесообразно живущее и движущееся дыхание, или как огненная «пневма». Пневма эта образует, как у Платона, мир «идей» и «чисел». Из этой огненной пневмы расходятся по всему миру отдельные огненные зародыши всех вещей, «семенные логосы», которые определяют каждую отдельную вещь и по ее материи, и по ее смыслу. Божество – мыслящее огненное дыхание – не имеет никакого образа, но может превращаться во что Оно хочет и все делать Себе подобным. Богов существует множество, но, согласно Посидонию, необходимо отличать богов истинных от возникших в человеческом воображении – либо в силу суеверия, либо в силу обожествления великих людей. И в том и в другом случае боги представляются в виде огненной “пневмы”, или Мирового Огня, который переходит в платоническое царство идей и чисел, и, т. обр., первоначальное натуралистическое воззрение превращается в платоновское идеалистическое. Во всяком случае, для Посидония характерна эта тенденция к сближению натурализма и материализма стоических воззрений с идеализмом, переходящим в идеализм платоновского типа. Впоследствии этот идеализм станет неоплатонизмом и оформится в учении Плотина.
|
