3. Потаенность
Живи тихо, советовал Эпикур, скрывайся от других; и сам он жил среди друзей-учеников действительно так. Дружба была самой симпатичной добродетелью эпикурейцев. На почве ее развивалась общая благожелательность ко всем людям. Исходя из принципов истинной дружбы, Эпикур отвергал и коммунизм Платона: между друзьями и так все общее; коммуна как принудительное учреждение есть признак недоверия. А там, где нет доверия, нет и дружбы. Эпикур сознавал и учил, что блаженнее давать, нежели принимать.
Ничто не дает душе большего успокоения и довольства, в особенности там, где, как в саду Эпикура, люди соединяются нравственной солидарностью в одном и том же идеале жизни. Т. обр., над телесными удовольствиями возвышаются духовные. Правда, по Эпикуру, нет ничего сверхчувственного, и, следовательно, нет удовольствия или страдания, которые бы не зависели от испытанных телесных движений или состояний, как нет и мнений, понятий или представлений, которые бы не обусловливались испытанными ранее чув. восприятиями. И тем не менее на тело действуют непосредственно лишь настоящие впечатления, а на душу – и прошедшие и будущие, поэтому мы можем искать в ней утешения от настоящих страданий. Кроме того, спокойствие и невозмутимость души есть ведь тоже своего рода физ. состояние. Т. обр., несмотря на свой сенсуализм, Эпикур превозносит силу духа, его господство над страстями. Источник величайших зол закл. не в теле и его потребностях и не во внешних обстоятельствах, а в ложных мнениях и страстях нашей души; равным образом счастье зависит не от внешних благ и богатств, а от состояния духа (разума).
4. Значение рассудительности
Непременное условие такого состояния духа есть философия и рассудительность. Добродетель необходима для счастья, но она не имеет цены сама по себе, а лишь по приносимому ею счастью. Разумность освобождает человека от суеверия и пустых страхов; умеренность, самообладание – помогает бороться со страданиями; мужество освобождает нас от страха перед болью, опасностями и даже смертью; справедливость уничтожает страх наказания и необходима для обеспечения невозмутимого спокойствия жизни, в котором – высшее счастье человека. "Нельзя жить приятно, не живя разумно, умеренно и справедливо". Но вместе с тем справедливость и добродетель играют для Эпикура лишь роль диеты, имеющей значение чисто относительное для здоровья человека. Мудрый ходит между людьми как бог: его счастье столь же полно и неотчуждаемо, что даже находясь на хлебе и воде, он не станет завидовать самому Зевсу.
Аскетика Эпикура
1. Категоризация потребностей
Нельзя жить приятно, не живя разумно, умеренно и справедливо. Для того, чтобы достичь удовольствий, необходимо избавиться от страданий и страстей. Идеал эпикурейского мудреца – человек, который может побеждать страсти своей души. Человек должен умерять свою похоть, плоть.
Для этого Эпикур приводил такое разделение всех наших нужд. Потребности бывают 3 видов:
1) естественные и необходимые;
2) естественные и ненеобходимые;
3) неестественные и ненеобходимые, возникающие только вследствие ложного суждения.
Пример удовольствия 1-го вида: человек голоден, и ему достается кусок хлеба; 2-го вида: удовольствия от того, что предшествует продолжению рода; 3-го вида: пир. Человек должен ограничиваться ест. и необходимыми удовольствиями – ограничивать себя в еде и телесных удовольствиях.
Удовлетворить потребности 1-ой группы можно без труда. Поэтому умение обходиться малым эпикур считает важнейшей добродетелью. Благоразумие после "расчета наслаждений" взвешивает пользу и вред и отвергает наслаждение, которое из-за связанных с ним физ. боли или смятения души может вызвать все растущее отвращение. Полит. деятельность, напр., по эпикуру, вносит в жизнь столько беспокойства, что предпочтительнее не выходить за пределы частной жизни.
Насыщение "чрева" есть самое необходимое и вместе самое простое и доступное из всех удовольствий. Удовольствия второго рода – ест., но не необходимые – служат как бы приправой к первым: доставление их, там, где они не выходят за пределы удовлетворения простой и ест. потребности или аппетита, обыкновенно не сопряжено с большими трудностями; а там, где такие трудности возникают, надо уметь довольствоваться лишь необходимым. Наконец, удовлетворение мнимых, неестественных потребностей есть не только наиболее дорогое и трудное, но и наиболее опасное для нашего душевного спокойствия и совершенно мнимое: ложные и неест. потребности по существу своему ненасытны, и все несчастия и скорби чел. вытекают из этих мнимых потребностей или неразумных желаний и неразумных страхов, между тем, как счастье дается покоем и довольством. Поэтому все заботы наши должны быть направлены на сохранение душевного и телесного здоровья и невозмутимости духа. Стоит только возмутиться покою душевному – и в нас разражается буря, которая не утихает, пока наша страсть не находит удовлетворения. Покой душевный достигается довольством и бесстрашием, а довольство и бесстрашие даются мудростью. Чтобы достигнуть довольства, достаточно слушаться голоса природы. Это правило требует опрощения жизни, отречения от суеты. Голос природы требует немногого: он говорит нам "не голодай, не жажда и, не мерзни", и все это удобоисполнимо. Наоборот, ложные мнения требуют от нас бесконечного. Живи согласно природе – никогда не будешь беден; живи согласно мнению – никогда не будешь богат.
|
