3). Если дело обстоит таким образом, то разработанные механикой законы теряют характер математических, т. е. логически непреложных истин, чтобы приобрести характер "законов соответствия", т. е. законов, основанных на правиле выбора лучшего варианта, по которому Бог сотворил мир и все вещи в нем. Это — еще один удар по механицизму, освобождающий место для лучшей теории — "финализма". Лейбниц пишет в "Началах природы и благодати":
" Высочайшая мудрость Бога помогла выбрать, в частности, наиболее подходящие и соответствующие абстрактным или метафизическим основаниям законы движения. По этим законам всегда сохраняется одно и то же количество силы общей и абсолютной, или действия, одно и то же количество силы относительной, или противодействия, наконец, одно и то же количество силы направляющей. Кроме того, действие всегда равно противодействию, и полный эффект действия всегда равен его полной причине. Удивительно, но, принимая в расчет только действующие, или материальные причины, невозможно было бы правильно понять законы движения, открытые в наше время, причем часть их найдена мною. Я обнаружил, что необходимо прибегнуть к конечным причинам, не зависящим от принципа необходимости (как это происходит с логическими, арифметическими и геометрическими истинами), они зависят от принципа соответствия, т. е. мудрого выбора. Это одно из самых убедительных и явных доказательств существования Бога для тех, кто может углубляться в подобные вопросы".
4). Отказ от картезианского видения мира и живых тел с механистических позиций: мир в своей совокупности действительно напоминает "огромный механизм", и механизмами являются, равным образом, все отдельные организмы вплоть до мельчайших частей; но механизм вселенной, как и механизмы детали, реализует Божественную волю, выполняя "конечную цель", намеченную Богом путем "выбора лучшего варианта". Таким образом, механицизм является способом, посредством которого осуществляется высший "финализм", или достижение конечной цели.
Разъяснение из "Монадологии ": "Так, органическое тело каждого живого существа представляет собой что-то вроде божественного механизма, или естественного автомата, бесконечно превосходящего любой искусственный автомат. Действительно, механизм, построенный с помощью человеческого искусства, не является машиной в каждой из своих частей: например, зубец латунного колеса состоит из частей или фрагментов, которые уже совсем не искусственные, в них нет больше ничего, что сохраняло бы характеристики машины, относящиеся к цели ее предполагаемого применения. Однако природные механизмы, т. е. живые тела, все же являются механизмами в своих мельчайших частях, и так — до бесконечности. В этом скрыта разница между природой и искусством, т. е. между Божественным искусством и нашим".
|
