1. Внутренний платонизм
2. Проблема самопознания
3. Диалектика Я и не-Я
4. Концепция сознания и самосознания
5. Не вся душа погружена в тело
1. Внутренний платонизм
Неоплатонизм ввиду чрезвычайного развития субъективно-философских потребностей в последние века античного мира весьма углубил платоновскую доктрину, довел ее до интимных человеческих ощущений и старался перевести все абстрактное и идеальное, что было у Платона, на язык интимного ощущения значимости любой платоновской категории. Аристотель, который со своим постоянным стремлением превращать всеобщие категории в единичные конкретности, весьма способствовал превращению платонизма в интимное ощущение излияния космических идей на всю человеческую жизнь и на все человеческие переживания.
Неоплатонизм как бы заново перестроил всю платоновскую систему, заново рефлектировал ее отдельные области и ступени и острейшим образом перевел все это на язык человеческого переживания, отнюдь не отказывая бытию в его объективности, а, наоборот, стараясь патетически и с энтузиазмом проникнуть в его глубины. Кроме того, и платонизм и неоплатонизм ведь были язычеством, т. е. обоснованием не личного надмирового божества, но самого же космоса, т. е. самой же материи.
2. Проблема самопознания
"Я ВНУТРЕННЕЕ" – у Плотина и др. – это более глубокий, чем обычное "Я", центр активности нашей душевной жизни, средоточие высших способностей человека, которое практически не обнаруживает себя в обычном состоянии сознания большинства людей. Осознание внутреннего Я испытывается человеком как духовное пробуждение, как начало духовной жизни. Внутреннее Я считается здесь подлинным и противопоставляется эгоистическому "Я", связанному с жизнью души, взбаламученной страстями и лишенной внутренней сосредоточенности и ясности. Достижение нравственной чистоты и добродетели, владение душевными движениями и философское развитие ума признается Плотином как необходимое условие перехода души от жизни в страстях к жизни в духе.
У христианских авторов "внутреннее Я" идентифицируется с "сердцем человека", но они, в отличие от Плотина, свидетельствуют о фундаментальном значении в духовной жизни не только внутреннего пробуждения, но и метанойи и самоотдачи Богу, которые должны состояться на уровне "внутреннего Я", а также о самораскрытии сердца человека Христу в вере, надежде и любви.
Философия Плотина была призвана возвысить идеал самоудовлетворенного мудреца, остающегося безучастным к "игре" мировой истории и перед лицом социальных потрясений избирающего в качестве одного из самых надежных средств самоутверждения уход в себя, предваряемый и сопутствуемый глубокой внутренней сосредоточенностью и изощренной аскезой. Плотин, придавал особое значение интроспекции как в ее обыденных, так и в экстремальных формах, и умел заглянуть в "бездну" микрокосма.
Во многих трактатах Плотина звучала страстная апология независимости и самодовлеющей значимости чистого Я, равного универсуму. Психологическим мотивом этого эгоцентризма явилось пронзительное осознание актуальной бесконечности чистого Я, в которой, по мнению Плотина, снимается антиномичность взаимосвязи индивидуализма и универсализма. Прибегая к помощи филигранной диалектики и мифологической символики, привычной для его конфессиональной среды, Плотин не уставал убеждать в том, что "кипящий жизнью" макрокосм всегда остается открытым для индивида, не могущего не ощущать в себе пульсацию космической жизни.
Описывая нисхождение по ступеням иерархической лестницы от высшего начала к низшему (т. е. к материи чувственно воспринимаемого мира) и постепенно затухающую воспроизводимость прообраза, Плотин был склонен представлять ипостаси ума и души как уровни объективации и "деперсонализации" Единого, которое, по определению Плотина, есть «первоначально самость и сверхбытийно самость» (VI 8, 14, 42). Признавая единство основной сущностной характеристикой абсолютного субъекта, первоначально содержащего в себе все в свернутом виде, но в силу утраты своей уединенности допускающего "дерзновенную" актуализацию множественности, Плотин рассматривал переход от чистого единства ко все более "непокорной" множественности, уже на уровне Мировой Души очевидно сопряженной с изменчивостью, фрагментарностью, смысловой, а затем и темпоральной раздробленностью, как процесс, сводимый к более или менее устойчивым фазам инобытия сверхразумного Я.
|
