1. Что осталось от Ньютоновой теории?
2. Откуда берутся явления?
3. Вопрос о соответствии действительности
4. Вопрос об объективной реальности
5. Мир подобен сознанию
6. Тайна предрасположенности сознания
7. К чему же свелось знание?
8. Явленный мир как творческий акт нашего сознания
9. Мы познаем essentia (существо), но ничего не знаем об existentia (существовании)
10. Опыт принимается во внимание – лишь чувственный
11. Роль сознания
12. Роль ощущений
13. Нельзя познать всё
14. Претензия познанного на общеобязательность
15. Кантовское понимание процесса познания
16. Что есть познание?
1. Что осталось от Ньютоновой теории?
Канта верил и в Бога и в Ньютонову науку, но находился под влиянием Дэвида Юма. Поэтому как философ он утверждает, что теоретическое познание Бога невозможно и что Ньютонова наука ничего нам не открывает.
Претендуя на истинность, наука должна отказаться от своих претензий на то, что она открывает реальный мир, лежащий за миром явлений: она является истинной наукой о природе, но природа есть только мир явлений – тот мир, который предстает перед нашим ассимилирующим мышлением.
По Канту этапы познания таковы: «Всякое … познание начинается с созерцаний, переходит от них к понятиям и заканчивается идеями [моделями]. Хотя в отношении всех этих трех элементов оно имеет априорные источники знания, которые, как кажется на первый взгляд, пренебрегают пределами всякого опыта, тем не менее основательная критика убеждает нас, что никакой разум никогда не может в своем спекулятивном применении выйти с этими элементами за сферу возможного опыта и что истинное назначение этой высшей познавательной способности состоит в пользовании всеми методами и их основоположениями только для того, чтобы проникнуть в самую глубь природы сообразно всем возможным принципам единства, из которых главное составляет единство целей, но никогда не переходить границы природы, за которыми для нас нет ничего, кроме пустоты.»[10]. Это говорит о том, что прав Соловьев (в «Теоретической философии»), когда говорит о том, что Кантова гносеология принципиально от учения Фомы Аквината не отличается: от пространственно-временной зависимости ничто не освобождено. Ноэзиса ни там, ни тут нет.
2. Откуда берутся явления?
Кантово преодоление дилеммы рационального и эмпирического близко Аристотелеву решению проблемы соотношения идеи и материи. Одно соединяется с другим, но не в действительности, а в сознании человека. Аристотелеву форму Кант представил как субъективное, а его материю трансформировал в «вещь в себе». У Аристотеля форма накладывается на материю, создавая реальную вещь; у Канта априорные формы созерцания и рассудка накладываются на “вещь в себе”, создавая явление.
Одно из главных положений Канта, которые, по Гегелю, определяют субъективный идеализм: «то, что составляет содержание нашего сознания, есть лишь наше содержание»[11]. Гегель тут исходит из того, что кантовский гносеологический субъект = индивидуальному сознанию.
3. Вопрос о соответствии действительности
Основной вопрос теории познания звучит так: где критерий того, что наши мыслительные конструкции соответствуют объективной реальности. Можно начать ходить, как Антисфен, доказывая реальность движения и тем самым признавая практику критерием истины. Но теория познания на то и теория, чтобы предлагать рациональные решения.
В своих попытках обоснования научного знания Кант сделал по отношению к Декарту примерно то же, что Платон по отношению к Сократу, но только “мир идей” Платона находится вне человека, а Кант поместил его внутрь человеческого разума. В свое время блж. Августин отнес “мир идей” к Богу, что естественно для христианина.
Кант действовал в соответствии с идеалами эпохи Просвещения. Он предположил, что “идея”, например идея равенства, находится не в самой действительности и не вне ее, а в голове человека. Это и есть субъективный идеализм, к которому шла новоевропейская философия. «Ну, стало быть, мы непременно должны знать равное само по себе еще до того, как впервые увидим равные предметы, и уразумеем, что все они стремятся быть такими же, как равное само по себе, но полностью этого не достигают»[12]. Вторая половина фразы – объективный идеализм Платона, но первая вполне кантовская.
По Канту, то, что всеобще и необходимо – априорно, категории – врожденны, законы мышления, как и грамматика, формальны и не зависят от содержания. Твердые формальные принципы (например, недопустимость логических противоречий) создают общеобязательность результатов мышления. Чувственный материал формируется сознанием, и в пределах опыта наука возможна, тогда как метафизические вопросы силами человеческого разума неразрешимы.
|
