Обозначены все эти работы соответствующим образом: часто все эти трактаты называются не так, как они были озаглавлены в школе учениками Плотина, а так, как их издал Порфирий. Скажем, один из ключевых трактатов Плотина «О трех первоначальных субстанциях» помещен в 5-ю Эннеплу и занимает там 1-е место. Место, занимаемое трактатом в Эннеаде, у Порфирия не случайно. Как он сам пишет, он расположил их в порядке возрастающей сложности, но часто, с нашей точки зрения, это не совсем так, и их следовало бы расположить несколько иначе. Условно можно обозначить трактат «О трех первоначальных субстанциях» как 5.1 (5-я Эннеада, 1-й трактат), а поскольку это 10-й трактат по хронологии, сюда еще добавляется [10].
Или так: 1.1 – трактат «Что такое животное и что такое человек», первый трактат в первой Эннеаде. Часто такое обозначение помогает понять, о чем работа: если номер трактата начинается с цифры 5, то он находится в 5-ой Эннеаде и, значит, в большей степени посвящен проблемам Ума, чем каким-то иным. Почему в большей степени, а не собственно проблемам Ума? У Плотина нет трактатов в современном понимании этого слова, когда философы развивают некоторую систему, исходя из одного положения, аксиомы, и логически восходят ко всем ее следствиям, делая все рассудочные выводы.
Плотин, размышляя о каком-нибудь предмете, приводил в действие весь арсенал своей собственной философии. Поэтому, читая, напр., трактат «О судьбе», или «О том, что такое животное и что такое человек», или «О трех первоначальных ипостасях», или какие-то другие, мы в каждом из них увидим в сжатой форме всю философию Плотина. Поэтому понимать Плотина весьма сложно. Плотина часто считают одним из наиболее сложных философов. Язык, которым написаны его трактаты, туманен; писал он их не как педагог, а скорее записывал их для себя или для тех своих учеников, которые уже все знали из устных занятий и которым эти работы скорее нужны были для того, чтобы повторить то, что было уже им известно. Читать Плотина довольно трудно, и так же, как и Гераклита, его называют часто “темным философом”.
2. Переоткрытие творчества Плотина
Сочинения Плотина были заново открыты Европой в эпоху Возрождения; появившись сперва по-латыни (в переводах Mарсилио Фичино, Флоренция 1492), затем по-гречески в 1630 г. (в Базеле); далее следует оксфордское издание 1835 г., парижское 1855 г.
(Книга о Плотине есть в серии «Античная библиотека», изданной при участии Греко-Латинского кабинета. Еще есть издание Плотина в виде двух брошюр (пер. Малеванского) с 5-й Эннеадой и частью трактатов из 6-й. Перевод Малеванского напоминает скорее пересказ. Плотин на русский язык до сих полностью не переведен, и труды его существуют у нас во множестве более или менее удачных переводов, один из которых принадлежит В. Леге. Однако если перевод Малеванского больше уходит в сторону пересказа, то другие, как у А.Ф.Лосева, в действительности являются не столько переводами, сколько интерпретацией Плотина (такой подход еще дальше уводит от оригинала). В первую очередь можно читать трактат 5.1 – в пер. Малеванского он называется «О трех первых началах, или субстанциях». Часто он называется еще «О трех первоначальных ипостасях». Затем трактаты «О природе и источнике зла» (1.8), «О бессмертии души» (4.7). В «Историко-философском ежегоднике» за 1995 г. опубликован трактат «О нисхождении души в тела» (4.9), очень характерный для Плотина и посвященный одной из ключевых проблем. Для подробного изучения Плотина подходят трактаты «О времени и вечности» (3.7) и «О сущности души» (4.1 и 4.2). Осторожно нужно относиться к киевскому изданию Плотина, в котором некоторые трактаты даются в переводе с английского. Это случай недопустимый, и русская переводческая школа еще в конце XVIII в. отказалась от подобной практики). |
