2. Существенность (entitas) индивидуального как его реальность (ultima realitas entis)
Вопреки большинству своих предшественников и современников в философии Д. Скот понимал индивидуальность не как что-то привходящее, акцидентальное (accidens) к сущности, а как нечто существенное само по себе (entitas). Так, совокупность свойств, характеризующих Сократа и отвечающих на вопрос, что есть Сократ – так называемое у схоластиков quidditas – еще не составляет индивидуального существа Сократа как этого лица, ибо вся эта совокупность мыслимых свойств могла бы принадлежать нескольким субъектам в следовательно не есть настоящая индивидуальность этого субъекта, действительного Сократа. Эта последняя не есть что-либо качественно определимое, она вообще не может быть высказана как что-нибудь, а только указана как это. Эта неизреченная индивидуальная сущность не есть ни материя, ни форма, ни сложенное из обоих, а – крайняя реальность всякого существа (ultima realitas entis).
Ученики Дунса Скота изобрели для его principium individuationis название haecceitas в противоположность с quidditas. Причиной индивидуальной дифференциации не может быть, по мнению Дунса Скота, ни материя, ни форма, ни их смесь, ни что бы то ни было природное. Лишь haecceitas (это есть – haec est) может объяснить индивидуальность того, что есть материя, форма, состав, сущее как такое, а не иное.
В полемике с аверроизмом, имперсональное безразличие которого к разделению было закреплено в теории единого интеллекта, Дунс Скот отчетливо акцентирует личностное начало, называя его последним убежищем от другого – ab allo, которое может быть с другим – сит allo, но не в другом – ira allo. Персональное entis – универсальное конкретное, ибо в своей универсальности оно не может быть частью всего, оно все во всем, империя в империи.
В понятии личности особенное и универсальное совпадают. Каждый человек, подобно особой реальности времени, невоспроизводим и незаместим. Его нельзя понимать как детерминацию универсального. В своем предопределении, участии в его судьбе Христа, он вовлечен в реальность высшую и изначальную. Человек обречен в диалоге с Богом, Единым и Троичным, быть личностью.
3. Преобладание единичного над общим
Скот не мог не сделать акцента на единичном, интуитивном познании, будучи уверен, что природа бытия единична. Он порвал с античным универсализмом, для которого бытие, а в еще большей степени сущность бытия была общей. Скот становится глашатаем метафизического индивидуализма: для него единичность была не вторичной, а первичной чертой бытия. Возможно, что к этому взгляду его подвела метафизически религиозная природа христианства (основой христианства является не человечество вообще, а отдельная душа и ее спасение), а возможно и просто здравый рассудок.
Эту простую позицию Скот не выразил достаточно прямо, а изложил ее на традиционном аристотелевско-схоластическом языке. Этот язык указывал на форму как на существенный элемент вещи. Скот также утверждал, что видовая форма не может быть единственной, но что кроме нее в каждой вещи имеется индивидуальная форма, – это была схоластическая формула индивидуализма. Индивидуальные черты не являются содержанием материи, как это хотел представить Фома, а являются характеристикой формы. На языке схоластики форма – это индивидуальная особенность.
4. Концептуализм Дунса Скота
Однако индивидуализм Скота все-таки не был радикальным. Он утверждал, что существуют только конкретные сущности, но не считал, что всеобщее – это лишь заблуждение разума. Это утверждение стало основой позиции следующего поколения философов. Для Скота всеобщее содержалось в вещах, поскольку он принял реалистическую позицию Фомы. Правда,, он пошел дальше: Скот допустил, что все, что скрыто в понятии, содержится также и в объекте. Любой модус разумности он понимал как существенный модус. Геометрические величины, точки и прямые он считал реально существующими в объектах. Он множил отличительные особенности понятий и все их приписывал вещам. Скот соединил индивидуализм с понятийным реализмом.
Так, он пришел к признанию наличия в вещи множества форм, которое Фома считал невозможным, поскольку был убежден, что одна вещь может обладать только одной сущностью. Множественность форм нужна была Скоту, главным образом, в психологии. Он считал необходимым отделение духовного элемента от биологического. Если душа является формой органического тела, то должна существовать удвоенная форма, как духовная, так и телесная. Их соединение было наследием античности, христианские же философы давно боролись за их разделение, но в XIII в., после изучения Аристотеля, угрожало то, что они разделили, опять будет отождествлено.
5. Реально существуют только индивиды
Формы и сущности ("чтойности" вещей) также существуют, но не реально, а в качестве объектов Божественного интеллекта (они мыслятся Богом). Эти сущности суть "природы", которые сами по себе не являются ни общими, ни единичными, но предшествуют существованию и общего, и единичного. Если бы природа лошади, аргументирует Дунс Скот, была единичной, была бы только одна лошадь; если бы она была универсальной, не существовало бы отдельных лошадей, поскольку из общего нельзя вывести единичное и, наоборот, из единичного – общее. Существование индивидуальных вещей возможно благодаря добавлению к сущности-природе особого индивидуализирующего признака – "этости", превращающего ее в "эту" вещь, непохожую ни на какую другую. Абстрагирование в процессе познания одинаковых природ, характеризующих индивиды одного вида, от этих индивидов сопровождается превращением природ в универсалии (общие понятия).
|
