В пределах этой основной концепции физики Аристотель рассматривает более частные вопросы, обсуждая и разрешая их философски. Прежде всего он переходит к рассмотрению движения. Значимость выяснения сущности движения заключается в том, что поскольку природа есть начало движения и изменения, постольку «незнание движения необходимо влечет за собой незнание природы». Аристотель признает, что всякое движение необходимо требует некоторого места и времени, а также связано с непрерывностью, которая в свою очередь является формой проявления бесконечного. Кроме того, «не существует движения помимо вещей, так как все изменяющееся изменяется всегда или в отношении сущности, или количества, или качества, или места». Поскольку каждая из перечисленных категорий присуща предмету двояким образом: либо как его форма, либо как лишенность этой формы, постольку в конечном итоге «видов движения и изменения столько же, сколько и сущего».
Избирая исследовательскую стратегию, согласно которой «теоретическое рассмотрение частного должно следовать за рассмотрением общего во вторую очередь», Аристотель прежде всего определяет движение всеобщим образом, исходя из основополагающих в его системе категорий возможности и действительности, энтелехиального и потенциального бытия. В связи с этим «движение есть энтелехия существующего в потенции, поскольку оно таково». В другом месте он пишет, что «движением надо считать осуществление в действительности возможного, поскольку это — возможное». Понятое в этом всеобщем смысле движение охватывает собой и различные частные виды движения, «например, энтелехия могущего качественно изменяться, поскольку оно способно к такому изменению, есть качественное изменение; энтелехия способного к росту и убыли (общего имени для обоих нет) есть рост и убыль, способного возникать и уничтожаться — возникновение и уничтожение, способного перемещаться — перемещение». Аристотель, таким образом, выделяет шесть основных частных видов движения: качественное изменение, две противоположные формы количественного изменения (рост и убыль), возникновение и уничтожение и, наконец, перемещение.
Согласно Аристотелю, всякое физическое движение имеет начало и причину, исходящие от некоторого двигателя. «Форму же,— пишет он, — будь то определенная сущность, или определенное качество, или определенное количество, всегда привносит двигатель, каковой будет началом и причиной движения, в то время когда двигает, например, действительный человек производит из человека в возможности человека». Однако, поскольку движущее и движимое различны, возникает затруднение: с одной стороны, движение находится в подвижном, с другой стороны, оно есть энтелехия от воздействия тела, способного двигать. Разрешение этого затруднения Аристотелем основывается на признании тождества энергии движущего и движимого тела: «Энтелехия должна быть у обоих, ибо способное двигать существует вследствие потенции, движущее же — вследствие проявления энергии: но она возбудитель тела, способного двигаться. Следовательно, у них обоих в равной мере одна энергия, подобно тому как имеется один интервал от одного к двум и от двух к одному и у восходящих и спускающихся. Они существуют как одно, но понятие их не одно». Различие понятий заключается в том, что в одном случае имеется действование, исходящее от двигателя, в другом — страдание, присущее движимому двигателем телу. Однако «ничто не препятствует в двух телах находиться единой энергии, только не так, чтобы они были тождественны по бытию, а как возможное относится к проявляющему себя в действии» .
Вслед за рассмотрением движения Аристотель переходит к исследованию проблемы бесконечности. «Так как наука о природе,— формулирует он постановку проблемы, — имеет дело с величинами, движением и временем, каждое из которых необходимо должно быть бесконечным или конечным (хотя не все является бесконечным или конечным; например, состояние или точка: им одинаково, может быть, нет необходимости быть ни тем, ни другим), то будет уместно, ведя исследование о природе, рассмотреть вопрос о бесконечном, существует оно или нет, и если существует,, что оно такое». Все предшествующие мыслители, рассматривавшие природу бесконечного, небезосновательно, как полагает Стагирит, трактовали его как начало, поскольку невозможно приписывать ему какое-либо иное значение. Ибо «все существующее или является началом или исходит из начала; для бесконечного же не существует начала, так как оно было бы его пределом». Кроме того, бесконечное, как и начало, не возникает и не уничтожается, являясь бессмертным и неразрушимым. Уверенность в том, что бесконечное существует, рассуждает Аристотель, возникает «из пяти оснований: из времени (ибо оно бесконечно), из разделения величин (ведь и математики пользуются бесконечным); далее, что только таким образом не иссякнут возникновение и уничтожение, если будет бесконечное, откуда берется возникающее. Далее, из того, что конечное всегда граничит с чем-нибудь, так что необходимо, чтобы не было никакого предела, раз необходимо, чтобы одно всегда граничило с другим. Но больше всего и главнее всего — что доставляет для всех затруднение — на том основании, что мышление не останавливается: и число кажется бесконечным, и математические величины, и то, что лежит за небом; а если лежащее за небом бесконечно, т жажется бесконечным тело, и существует бесконечное множество миров, ибо почему пустоты будет, например, больше здесь, а не там?».
|
