Сам академизм философии - это ее язык и метод. Способность человека выражать вне метода и вне его языка считают уже за гранью, воспринимают альтернативой. Язык и метод - сын и отец в истории философии. Разработка методов познания наложила на познание определенные способы, сформулировала их, и вот тут родился язык. Сформулированные способы познания позволили найти определенные формы самых разнообразных явлений в человеке и окружающем мире. Эти определенные формы жестко закрепились в языке. И методологи от философии определили эти формы оптимальными и абсолютными для мышления, забывая однако, что метод и форма по отношению к сути вторичны, недолговечны, способны к изменению и метаморфозам, переходя один в другой. Результатом этого стал язык, который не пропускал сквозь себя различные изменения методов и форм, то есть он стал противоречить изменчивости и гибкости форм в методологии познания. Примером этому может послужить различное восприятие таких понятий, как разум, мышление, ум, сознание. Споры относительно взаимопроникающих областей этих категорий ведутся до сих пор. А по сути эти споры сводятся к определению функций. Возможно следует изменить ориентир - от функций и пластических возможностей перейти к рассмотрению самих форм мышления.
Скрытая внутренняя вражда между языком и методом познания парадоксальна, но первопричина ее скрывается в мышлении человека, который хочет закрепить и сделать устойчивыми визуальные и ощутимые образы, которыми оперирует мышление. Устойчивость материальных образов в мышлении человека абсурдна. Человек мыслит по определенному методу и у него возникают запланированные стереотипы, казалось бы никакого конфликта, но проблема заключается в том, что конфликтна сама ситуация - гибкости и изменчивости материальных форм не соответствует созданная в мышлении человека имитация, которая претендует на абсолютную непоколебимость. Это не просто потеря пластики - это обман.
Этот обман настолько глобален, что человечество до сих пор никак не выберется из него. Если подумать то проблема выглядит очень простой: перед глазами человека какой-то красивый изящный, но переменчивый пейзаж (изменчивость материальной природы очевидна), в сознании человека этот пейзаж отражается и возникает образ, а вот дальше начинается путаница: мышление тут же закрепляет этот образ как нечто непоколебимое, пытаясь сымитировать во всех подробностях ландшафт и к нему привязать чувства и душу человека, и этот образ превращается в крепкую скалу и изменениям неподвержен, по отношению к этому образу человек начинает выстраивать картину мира дальше, такую же стойкую. И получается, что вокруг человека мир легок и изменчив, потому устроен так, что материальные формы изменчивы, а идеальные устойчивы, а картина, имитация мира в мышлении человека связана только с внешней схожестью и определением функциональных особенностей материальной формы, и при этом очень жестка и неподвижна, и уж никак не может быть подвержена никаким изменениям. А о сути вообще человек забывает, все его внимание поглощено проблемами многообразия форм. И это тоже проблема языка, именно язык переводит взгляд человека с сути на материальную поверхность и заставляет рассматривать как это сделано, и нет ничего удивительного в том, что в культуре сегодня пришло время постмодерна, когда знания о том, как все сделано стали разваливаться, и уже не имеет смысла понимать причины и возможности разных материальных форм и самого формообразования. Ничего нет, а как хорошо выглядит.
|